Однажды я летел из командировки. Работы было много, весь день не жрал, устал как черт, в аэропорт явился с хорошим запасом по времени, и чтобы скрасить ожидание изрядно и разнообразно поел и подогрелся. Выпито было и водки и текилы и кровавой Мэри и пару чашек кофе с ликером, и напоследок 4 или 5 порций Ягермейстера. Соседи по бару еще подшучивали:
— Uh-oh, now we"re gonna have some more turbulence.
Подогрелся я настолько что был в состоянии лишь зайти ровно в самолет, сказать экипажу "Hi, how"re уou", дойти и сесть на свое место. А по соседству летела группа немцев, они весело и громко шпрехали, а я сидел прямо в центре их группы, место такое досталось. Да и хрен с ними, как только взлетели я сразу отрубился, предварительно выключив обдув, ну чтоб не дуло, неприятно же. Но регулярно в течение полета я просыпался от того что кто-то настойчиво направлял мне его снова в рожу, как оказалось, стюардесса, внимавшая недовольным замечаниям немцев, на которых я, всхрапывая, дышал ядреным и сложным перегаром и, наверное, даже пытался прикорнуть на плечо соседа и пустить слюни. Она легонько тормошила меня, чтоб я принял снова вертикальное положение, заботливо интересовалась
— Sir, are уou ok? — и "обдувала", чтоб я, упаси бог, не обрыгал немецких туристов.
К моменту посадки я даже почти протрезвел, немцы сидели молча. Те, что у окна внимательно что-то там рассматривали, те что возле прохода внимательно что-то пытались рассмотреть на ковровом покрытии. Но все они бросали на меня осторожные косяки. С чего бы?