Эта история рассказана одним из родителей тех самых "отщепенцев", которые уехали из страны, стали гражданами и сделали карьеру далеко за океаном. Как и российские малолетние фигуристки, все родители знают, сколько труда, таланта и пролитых слез стоят за такими переездами. Пока кто-то правильный нихрена не напрягался, пинал мячик во-дворе, сосал сигаретки за гаражами, отщепенцы пахали, учились, тратили свое время детства на библиотеки, уроки и прочие безобразия. Теперь родители деток-бездельников обиженно обличают трудяг, что они смогли то, на что не способны их правильные дитяти. Да и США тоже не виноваты в том, что являются сейчас цивилизационным лидером, притягивающими к себе самых умных и пассионарных молодых людей в науках и технологиях, а не являлись как когда-то СССР страной победившего всех пролетариата. Но история не об этом. Было это лет 10 назад. Можно понять изумление героев рассказа, добившихся все своим трудом и ставших senior специалистами в очень крупной мировой корпорации из первой десятки, когда их пригласил к себе куратор их офиса в сером костюме и очень софтли обязал адаптировать к американской реальности и подготовить к обучению в универе некоего Мишу Огурцова (изм.). Почему они — а потому что Миша откуда-то из Сибири и ничего про современные реальности знать не знает. Включая язык, включая образование и социализацию.
Все оказалось очень забавно и неожиданно. Об этом и история.
Как оказалось, Миша был представителем того самого этноса, который некие человеческие отбросы в шароварах сейчас именуют ордой, бурятами, башкирами, тундрой и прочим. Жил с мамой и братом в каком-то пригородном поселке Усть-пердяйской волости золотоордынской губернии. В школу ходил пешком ежедневно по 12 км в одну сторону. В школе считался звездой, которой гордились все — от директора до гопников. Директор и учителя души в нем не чаяли за уникальную память и математические способности, а гопота — за его умение сломать и вскрыть руками, палочкой, гвоздиком любой замок. По окончании, спасибо учителям школы, которые дошли до губернатора, все они помогли пацану с минимальными баллами по всем предметам, кроме математики и физики, поступить в местный пединститут на бакалавриат. По списку губернатора, есть такие как оказалось. В педике оказалось все не так просто. Здесь на таланте не выедешь и уже после первых сессий Миша оказался на пороге местного военкомата. Но опять "просьба" губернатора помогла его оставить на еще один годик. Причина была в том, что Миша был наверное первым студентом, который перевел с английского все математические журналы, по какому-то случаю, оказавшиеся в библиотеке педа. Переводил он просто — брал словарь и писал ручкой перевод. Благодаря памяти все статьи им переводились практически с листа. Но на этом его знание английского и заканчивалось. Он в принципе не мог говорить по-английски, писать мог, но построение фраз его было как у китайцев и индусов — авторов в основном статей в журналах. Вот именно память и умение математически связывать данные в ней и сыграло с Мишей "злую" шутку. В одной из статей он узнал о невозможности математически описать технологию выдувания тора из куба. В математике это относится к разделу топологий и теорий Пуанкаре и решалось Гришей Перельманом. Миша на листочке в клеточку написал в журнал свои соображения на эту тему, где и поругал некоего Перельмана в некомпетентности. Редакторы журнала ничего не поняли и одна из редакторш отправила опус Миши своему сыну, который служил тогда программистом топологом в этой самой мировой корпорации и "немного" разбирался в математике. Сложно сейчас сказать, что именно возбудило эту корпорацию в Мишиной писанине, но через неделю с Мишиной мамой связался консул США из Екатеринбурга и, надо понимать, сделал Мишиной маме предложение, от которого она не смогла отказаться. Через несколько недель через Сеул Миша и брат вместе с мамой уже летели в Калифорнию. После того, как герой истории со своим коллегой подтянули Мишин язык, научили его пользоваться гаджетами, японской сантехникой и телефонами, Мишу увезли люди в серых костюмах. Где он учился, чему и как сейчас пока еще не известно. Но судя по тому как эта компания вдруг в последние годы рванула в технологиях, насколько быстро вдруг она сейчас обгоняет своих традиционных конкурентов, сколько федеральных программ и на какие суммы реализуется ею и фондами развития США, все прекрасно поняли — Миша — там, где надо. Рано или поздно мы ему будем аплодировать стоя на подиуме королевского зала в Стокгольме.
PS Скажете, в чем суть истории? А суть в том, что недопустимо терять, не беречь и не заботится о талантах в наших детях. Важно подхватывать, тянуть и давать шанс подняться вверх любым пацанам, а не только избранным и жирненьким детишкам чиновников и жуликов в разного рода Сириусах. Иначе получится из Миши Огурцова крутой специалист по взлому замков, а не новый Гилберт или Пуанкаре. Bуe bуe bro.....
| Новые истории от читателей |
|  |
Реклама:
* * *
По устному рассказу свидетельницы Иринки:
Название должности Петровича пышное и длинное, напоминает титул про всея Великия, и Малыя, и Белыя Руси в полном варианте. Но вкратце он замдиректора-всем дыркам затычка на грузовом терминале крупной транспортной компании. В старину это гордо называлось Заведующим Хозяйством, потом скатилось до потертого завхоза. Петрович нужен, когда заклинивают ворота, гаснет свет, рушится крыша, застревают фуры, вспыхивает пламя или что угодно еще происходит, препятствующее нормальной работе терминала. Поэтому в начале своей работы Петрович хорошо был заметен в самые драматические моменты - то с резаком наперевес, то таща портативный электрогенератор, то восседая за рулем тягача-эвакуатора, в общем хоть криво и временно, но любая проблема решалась им собственноручно и немедленно. Главная же его работа заключается в том, чтобы никаких проблем не случалось вовсе, путем заказа качественных материалов и комплектующих взамен облажавшихся, выделения достаточных пространств для разворотов и тому подобное. Поэтому сейчас это человек-невидимка, занятый в основном профилактикой и слоняющийся без дела туда-сюда изредка.
Самым спокойным участком его владений до недавнего времени был пятачок, где разгружались экспедиторы. Ломаться там нечему. Парни, исколесившие весь Дальний Восток по бездорожью, на гладком просторе терминала накосячить не в состоянии просто в силу строения своего мозга.
Девам, раздумывающим, выйти бы замуж за кого, рекомендую присмотреться к этим героям российских дорог. В отличие от летчиков, дремлющих на автопилоте основную часть пути, и капитанов, сидящих за штурвалами в окружении многочисленной команды, экспедитор — сам по себе и руководитель экспедиции, и ее полный состав: водитель и штурман, сменщиков ему не надобно. Разгружают фуры обычно тоже сами, если время позволяет. Им размяться с дороги только в радость, на местных грузчиках экономят. Головастые, рукастые, решительные и осторожные парни, выпивающие только в затяжной буран или дома на долгом отдыхе, весьма умеренно, или не пьющие вовсе — других эта работа выкашивает. Пребывают в прекрасной физической форме, но и любимых своих до смерти не затрахивают, дают отдохнуть долгими рейсами.
Соответственно, на разгрузочном участке экспедиторов у Петровича был полный порядок: если случалось несколько фур сразу, ребята сзади подлетали и помогали опорожниться поскорее, торопясь к своим бабам и семьям. В крайних случаях можно было послать на помощь и пару местных грузчиков, но они больше старались не путаться под ногами.
Распространение смартфонов сильно повлияло на психику экспедиторов — теперь они предпочитают терпеливо отсиживаться в своих кабинах, уткнувшись в экраны, и даже на разгрузке собственных фур подолгу застывают столбиком. Стали скапливаться длинные очереди. По всему выходило, что надо им выделить дополнительную площадку, а то и две. Или заводить своих трезвых и аккуратных грузчиков-атлетов, что довольно дорого, если таковые вообще существуют в природе.
Петрович нашел более простое решение. Порывшись в сусеках, он притащил толстый длинный рулон, примерно двухметровый. Потом высокую лестницу. Забравшись под потолок с этим рулоном, он тщательно закрепил его верхний конец и отпустил разворачиваться. Все ахнули. Это оказались фотообои прекрасного типографского качества с изображением голой веселой красавицы в призывной полупорнографической, полуакробатической позе. Она свисала прямо над участком разгрузки экспедиторов. Смартфоны были отложены, экспедиторы поспешили на помощь товарищам. Под сальные шуточки скорость разгрузки на этой площадке возросла вдвое. * * *
Приближается весенний сессион (лет 40 лет назад, 3-й курс юрфака), значит — зачёт по государственному праву. Доцент — "топор", славящийся последние 18-20 лет (т. е. ВСЕГДА!) тем, что садистски "рубит" студентов на экзах и зачётах, да и нас он неоднократно "имел" на 1 и 2 курсе. Он, за неделю до этого радостного события, на лекции достаёт из портфеля зачётную ведомость, поднимает уставшие глаза и у меня, сидящего с другой стороны стола, спрашивает: кто имеет зачётные книжки? Я вопрос переадрессую всей группе и мы быстро передаём ему 22 зачётки. Преп начинает заполнять ведомость: сдал, сдал, сдал... не спеша заносит это и в зачётки. Я это прекрасно вижу и передаю коллегам. Все — в шоке! Ни одного вопроса не задал студентам и всем подписал! Ну, как впечатления, коллеги? — это он нас спрашивает. Спасибо, но мы не ожидали... Тут заговорили трое студентов, забывших свои зачётки в общаге: мы быстро сбегаем и принесём свои зачётки. Да не беспокойтесь, занесёте в другой раз... В общем, он их "сношал" ТРИЖДЫ, заваливал, как всегда, "рубил" беспощадно! Ну, вот, всё стало на свои места, а то мы подумали, что он чем-то тяжёлым заболел и стал добрым...
Ах, да, на 4-ом, тем более 5-ом курсе (нашем) он в самом деле изменился полностью (в самом деле перестал нас "рубить") и это объяснил "древней" факультетской традицией "иметь" студентов до 4 курса, т. е. до тех пор, когда студент уже становится совсем-совсем зрелым (ну, да — никто с курса не вылетел!). Вот-же, "редиски" — друзья-старшекурсники, никого из нас не предупредили об этом. Ну и мы, соответственно, этой тайны не выдали младшим поколениям студентов, традиция — это ТРАДИЦИЯ! * * *
Станислав Говорухин, сам того не поняв, стал одним из творцов "беспредела 90х" и того морального состояния общества, в котором мы живем сейчас.
Его фильм "Место встречи изменить нельзя" исказил главный смысл книги, по которой он был снят. В романе братьев Вайнеров "Эра милосердия" раскрывается основной конфликт двух главных героев, почти ровесников: Шарапова и Жеглова. Шарапов считает, что надо жить и служить по закону, а Жеглов — по справедливости, забыв, что у каждого справедливость своя.
Разумеется, гениальный Высоцкий переиграл в кадре молодого Конкина и диалог поменял смысл на противоположный. Знаменитая фраза Жеглова "Вор должен сидеть в тюрьме" в корне порочна. Братья Вайнеры, служившие следователями в советской милиции считали, что обвиняемый должен предстать перед судом.
Эстафету "справедливости" подхватили и продолжили другие книги, фильмы и сериалы постсоветской России. Вспомнить хотя бы балабановский "Брат" и "Брат 2" и сериал "Менты" с песней "Прорвемся, опера! " Там есть строчка: "Пусть не по правилам игра", прямо указывающая на то, что ради понимания субъективной справедливости конкретным опером можно и не по правилам сыграть в данном уголовном деле.
Увы, понятие справедливости стало преобладающим над понятием законности. В Закон никто не верит и почти никто его не знает. Все понимают, что решать будут не по Закону, а, в лучшем случае, по понятиям или по чьей-то субъективной справедливости. В законотворчестве народ не участвует. Уже несколько десятилетий слова: народный депутат, демократия, выборы, либеральные ценности, стали ругательствами или осмеяны. И как результат, нет ни закона не справедливости. Говорухин же, сняв свой "Ворошиловский стрелок", закольцевал проблему, им же самим и созданную. * * *
Когда колхозный рынок соответствовал своему названию, не было там на прилавках еще бананов, киви и ананасов, а только местное с пригорода и от традиционных поставщиков.
Нина Васильевна жила еще в старой квартире рядом с рынком Удача.
Название рынка старинное по одноименной слободе города-крепости и расположению очень удобному, на перекрестке основных улиц, да рядом еще есть автобусная станция.
Ранним утром, первым рейсом поступают на рынок с Денисовки: капуста, картошка, морковка; с поселка Доля: молоко, сметана, масло; с села Надгорное: петрушка, укроп, хрен; из Устани: яйцо, курицы, гуси.
У Нины Васильевны две дочери школьницы, замечательный муж и желание кормить семью натуральными продуктами.
Она изучила расписание движение автобусов из перечисленных выше населенных пунктов, и из ряда других, которые я опустил при описании.
Нет, она не бежала рано утром на рынок, чтобы быть первой покупательницей свежих продуктов.
Но она точно знала что последний рейс на Денисовку в семнадцать ноль пять, а в поселок Доля в семнадцать двадцать и продавец капусты или сметаны, обязательно сбросит цену до минимума, не вести же обратно.
То же самое и по всем остальным продуктам, поход вечерний в строгих временных рамках, благо до самого рынка двести метров.
А какой борщ варит супруг Нины Васильевны, да еще из восемнадцати компонентов, где только мясо трех видов, узнаете в следующий раз...
