Черепашонок пытается влезть на пальму, но у него ничего не получается.

Он упорно карабкается, срывается, царапает панцирь, опять лезет, падает, прищемляет хвостик, снова карабкается наверх, ломает ноготь на правой лапке, из последных сил цепляется зубами за кору, пытается подтянуться, скребёт лапками по стволу...

За этим наблюдает пара обезьян:

— Я думаю, — говорит одна. — Нам пора сказать ему, что мы его усыновили.

Если дорогу вам перебежала черная кошка, за ней — черная жучка, затем — черная внучка, а потом черные дедка с бабкой, значит, либо они откопали высоковольтный провод, либо вы в Гарлеме.

Как-то по-другому посмотрел космонавт Петров на космонавта Иванова, когда на космическом корабле кончилась еда.

Мари-Анж, семи лет, наследница крупного состояния, мать которой после смерти мужа снова вышла замуж, беседует с приглашенными гостями.

— Скажи, дорогая, новый папа к тебе хорошо относится? Он тебя балует? — спрашивает ее тетка.

— Да, и даже очень сильно! Недавно, когда мы были в горах, папа решил учить меня кататься на автосанях! Он снял с них тормоза, чтобы я мчалась быстро-быстро, быстрее всех на свете... Я прямо вся вспотела от такого катания! И что меня больше всего удивило — папа меня сразу же бросил в бассейн с холодной водой, там даже льдинки плавали! Я чуть не умерла от смеха!

Гости бледнеют, а Мари-Анж продолжает:

— А когда мы были на море — какая там была буря! Но мой новый папа такой смельчак! Рыбаки не советовали нам брать лодку, но он не стал их слушать, и мы с ним вышли в море... И когда огромная-преогромная волна накрыла нас, он бросил меня в воду, сказав, что такая хорошенькая умненькая маленькая девочка, как я, ничего не должна бояться! И стал вовсю грести к берегу — ведь он такой хороший гребец!

Одна из дам, заикаясь, спрашивает:

— А ты умеешь плавать, Мари-Анж?

— Плавать? Конечно, мадам... Но самое трудное было — это выбраться из мешка!