Едет утpом в стельку пьяный мужик, и качает его. Hу тут pядом женщина. давай возмущаться:

— Вот, мужчина, с утpа и нажpался!

— Ааа ччтооо-ж это мнннеее наа pаботу не жpамши ехатьььь.

Интересуйтесь чем угодно, но не уподобляйтесь чему попало!

Едем сегодня с племянником Никитой в троллейбусе. Никита, как обычно, пребывает в состоянии задумчивости. Смотрит в окно, водит пальцем по стеклу, о чем-то размышляет. Я сижу рядом, читаю книгу.

Вдруг у женщины, сидящей в начале салона, звонит телефон. Она берет трубку, две секунды слушает, потом громко говорит: — Да-да-да-да-да! Да-да-да-да-да-да! Да-да-да-да! Да-да-да-да-да-да!

Троллейбус едет. Я пытаюсь читать. Никита по-прежнему невозмутимо трет стекло.

Женщина безостановочно тарахтит в трубку: — Да-да-да! Да-да-да-да-да-да!

Пассажиры прервали свои негромкие разговоры, оторвались от книг и мобильников. Смотрят на эту женщину. Ждут, когда закончится ее беседа. — Да-да-да! — продолжает кричать женщина. — Да-да-да-да!

И вот так, непрерывно, от станции метро "Спортивная" до стрелки Васильевского острова. Две остановки мы ехали под это "Да-да-да-да-да-да-да-да! "

И вдруг, внезапно, женщина произносит кокетливое "Ах-ха! ", отключает телефон и замолкает.

Наступает непривычная тишина. И в этой тишине Никита, не отрываясь от своего занятия и продолжая меланхолично смотреть в окно, произносит угрюмо: — Ну все, закончились патроны в пулеметной ленте...

С пассажирами, сидевшими рядом с нами, случилась истерика.

Надо было, наверное, сделать племяннику замечание, да? Я не смогла. Я совершенно непедагогично заржала.

— Я не пил уже 100 дней! Ну, не подряд, а всего за жизнь...