он их никогда не одевал ни на какие парады.... Просто планку иногда носил, не любил бряцать железками, как он говорил бабушке.

Я помню уроки мужества в школах, приходили ветераны с кучей медалей.. рассказывали про всякие случаи.. но я помню, почему-то все были штабные крысы, почему-то я им не очень верил. И поговорить любили.

А я своего деда сколько ни спрашивал, он про войну ничего на рассказывал... Молчал и все.. К наградам своим относился наплевательски... Если бы не бабушка, все бы порастеряли. А вот награды своего фронтового друга ( у того никого в живых не осталось, когда он погиб ) берег, как зеницу ока.. И когда я какой-то орден его друга взял поиграться — здорово меня наказал и запретил когда либо к ним подлазить — хотя своими играть разрешал, сколько влезет..

Я подрос, и уже когда деда не стало, все-таки узнал несколько историй... От отца. Дедушка Боря был обычным рядовым, водилой на грузовике ( полуторка или что там было.

В обслуживающем аеродром батальоне. В 1941, когда отступали вовсю.. летчикам, как и всем, приходилось очень туго. Летали день и ночь, почти без отдыха. Точно так пахали и все в обслуживающем аеродром персонале.

В один день ескадрилья пошла на задание. Все вернулись — кроме одного летчика, с которым мой дед дружил.. В это время немецкая пехота и танки вышли на аеродром. Все срочно отступали — самолеты подняли в воздух, а народ — по машинам и срочно отвалил на задние рубежи ( как это часто случалось в первый год войны ).

Остался один дед со своей полуторкой. Почему? Решил свою машину не бросать и ждать до конца своего боевого товарища. Откатил на грузовичке в какой-то лесок и сидел один с винтовкой. Немцы уже вовсю хозяйничали на аеродроме.

И в этот момент дед увидел свой самолет, который шел на аэродром на посадку. Дед на полных газах понесся по аеродрому и в поле, навстречу самолету, махая рукой из кабины. Летчик понял, что дела плохи и пошел дальше на восток, через лесок и дальше — на поля. Дед развернул свою колымагу и помчал следом. Выручило то, что немцы тогда наглые были и, бывало, не особо напрягались. Дали пару залпов.. открыли огонь из пулеметов — машина вся в решето, но каким-то чудом на ходу, и дед живой.

Немцы догонять не стали. Через час нащел дед самолет и летчика в поле на окраине леса. Самолет поврежден, бензина — ноль. Самолет свой летчик бросать отказывался, а дед отказался бросить своего товарища.

Неделю они колесили по тылам... с самолетом, прицепленным за хвост к грузовику ( крылья сняли и положили в кузов). Каким то чудом находили бензин. Натыкались на немцев. Уходили по ночам. Подобрали где-то пехоту в окружении.

Подробности все перечислять не буду. Выбрались тогда к своим. Спасли самолет.

Их уже в родном полку никто не ждал.

Позже дали орден Красной звезды. И летчика наградили.

Было несколько других подвигов. И о них расскажу, если историю эту поддержат.

Дед был здоровенным и сильным человеком.. и очень отчаянным... а характер имел суровый и штабников не любил. И когда его представляли к ордену Славы после другого подвига ( я так понимаю, орден высшего отличия для рядового состава ) — документы штабники благополучно потеряли.

Потом его представляли к тому же ордену второй раз.. за другое геройство.. и опять что то не срослось с штабными командирами. Хотя через пару десятков лет таки наградили.

Дедушка Боря, ты меня часто ругал, за то, что я был сорванцом и тебя не слушал.

Но я тебя всегда помню. . И помню твое простое правило - товарищей не бросать.

дружного коллектива сотрудников пытаюсь отыскать хоть какие следы хозяина… Вестимо, визитных карточек не нашли – в те строгие времена простым смертным они возбранялись, а непростым печатались только с разрешения Кого Надо. В общем, следов не обнаружили, а бабки пересчитали – оказалось ровно 10 000 рублей.

Сумма по тем временам нехилая: зарплата рядового инженера не превышала 140 рэ, группового – 180, а начальника отдела – 220. Это сегодня такой суммы не хватит даже на одну ночь в "Метрополе" с мало-мало приличной валютной проституткой. А тогда за эти бабки можно было купить крепкую "Волгу-21", на которой нестрашно столкнуться даже с танком, или кооперативную квартиру.

В общем, составили типа акт о находке и отнесли бумажник в отдел кадров, а уже оттуда кадровик, полковник авиации в отставке товарищ Швындин сделал объявление по институтской радиотрансляции. Поскольку дело было после обеда, он уже принял дозу для аппетита, который у него с каждым месяцем ухудшался, а доза соответственно увеличивалась, и в это время уже подошла к граненому стакану, нОлитому до краев.

Оттого текст объявления он особо не редактировал, а с солдатской прямотой, почему-то свойственной пьяным полковникам, выдал: "Засранец, забывший в мужском туалете на 6-м этаже 10 000 рублей, приглашается в отдел кадров".

Вообще-то по такому объявлению к нему могла ломануться толпа – засранцев в коллективе хватало. Но не таких богатых, потом объясни, где взял — затаскают. И вообще все дружно решили – первоапрельский розыгрыш, ибо описуемое событие пришлось на этот день. И с одинаковой мыслью про начальника отдела кадров типа "У самого спина белая!" никто к нему не пошел проситься в обладатели 10 штук.

Но вот засранец Сергей С. , к которому это объявление относилось больше всех, воспринял его очень всерьез. Да и прозвучало оно, как для него, крайне своевременно: обнаружив пропажу, он метнулся к "Эврике", а там уже никаких следов. Им бурно овладели самые страшные мысли, он уже лихорадочно перебирал способы самого безболезненного самоубийства, потому как деньги были собраны действительно на кооперативную квартиру, и он, собсна, зашел облегчиться перед торжественной сдачей их начальству кооператива, после чего мог вступать в бой с горсоветом за право вселения, ибо квартира была конфискована по суду у разоблаченного цеховика.

… К черту подробности необыкновенно трогательной встречи хозяина со бумажником да многократного пересчета сторублевок – от волнения сотня никак не получалась, то больше, то меньше. Наконец, сошлось, и счастливый возобладатель отправился в запланированный вояж к кооперативному начальству, чтобы оно передало первый взнос плюс выплаченную часть судебному исполнителю.

Хотя Сережа сгоряча поклялся больше никогда в жизни не срать, его погоняло "Серый", рутинно прилипающее ко всем сережам, сменилось на "Серун" и закрепилось на долгие годы. Еще бы: товарищ чуть не просрал квартиру, и в его случае квартирный вопрос мог не только испортить его как гражданина, но и сделаться для него смертельно опасным.

... Наконец, почему история заявлена святочной да новогодней? А потому как, во-первых, со счастливым концом, во-вторых, дальнейшая почти 9-месячная борьба с бюрократическими инстанциями завершилась в самый аккурат к Новому году, и новоселье Сережа-Серый-Серун справил уже на этот праздник.