Сподобился и я — получил-таки права, купил машинюшку. Хороша-ая, — сил нет! Конечно, не брутальный какой джипяра, но вполне себе нормальный семейный универсал. Главное — не нашими руками деланный. Но суть не в этом. В выходные везу, значит, свою ячейку по улицам нашего славного города. Строго прогулочной рысью блюдя скоростной режим, а иначе и никак — в преддверии Универсиады перекопали все и везде... Вдруг, — взмах полосатой палочки. Ага, — останавливаюсь. Подходит дяденька весь из себя представительный. Ну, и я из-за баранки вылез, начинаю его нарочито осматривать. А он — стесняться, форму на себе оправлять: „Что? Что-то не так? ” „Да все нормально” — говорю — „Запоминаю я вас. ” Озадачился: „Зачем это? ” „Вы у меня первый” — говорю — „Помнить хочу. Ну, как первую женщину! ” Хмыкнул, вернул документы и „ушел не попрощавшись”. Кричу вслед: „А честь отдать?!! ” Козырнул не оборачиваясь. И чего не понравилось?

Едем в машине. Дочь поет песенку.

Сын (весь в "Гарри Поттере"): Алиска, заткнись, мешаешь!

Дочь: Ну я же не умею читать, как ты!

Сын: Все ты умеешь!

Я: Да, не так уж ты плохо читаешь!

Проходит минута.

Дочь: Мама, а ты мне обещала купить попугайчика, когда я читать научусь!

Я (на автомате): Но ты же еще не научилась!

Дочь (поворачиваясь к брату): Вот видишь!

Я парень с чёрными кудрявыми волосами. Недавно по приколу сделал бакенбарды, как у Пушкина. В итоге какая-то бабушка в метро решила, что я настоящий Пушкин (и лицом немного похож), потом несколько подростков называли Александром Сергеевичем. А сколько было китайцев, фотографирующих меня, уже сбился со счёту. Короче, весело, не буду их сбривать.

Выходной день, два часа готовила ужин, всё красиво накрыла и думала, посидим щас всей семьей душевно. Муж сожрал всё за секунду и ушёл в комнату. Мама тоже уже соскочила, посуду со стола загребает, типа помогает мне. Дети тоже ускакали. Ну, [м]лять, чё за обезьяны… Одна я сижу с бокалом вина как последний алкаш в баре, стулья уже переворачивают, уборщица моет пол.