Жена у меня на сносях. Отправил ее в роддом, она недельку полежала, и обратно запросилась. Ну не начинаются роды, и все тут! Видимо, доченька моя теплолюбивая оказалась, а на улице декабрь, вот и думает, видимо, что пока вылезать рановато.

Ну забрал я жену обратно, идем по парку, чисто так, свежо. У моей-то от свежего воздуха голова закружилась. Щебечет, радостная, красивая. И говорит, что врач ее специально отпустил, чтобы она подвигалась, поработала (по квартире), и что, дескать, обязательно надо сегодня заняться. Я, помню, еще переспросил несколько раз, дескать, не шутишь, ли? Нельзя же было? Разыгрываешь? В общем, долго притворялся, что не верю. На что она в конце концов обиженно заявила:

— Вот чем ребенка туда засунул, тем и выковыривай!!!

Один приятель рассказывает другому про отпуск:

— И, представляешь, сажусь в поезд, чтобы ехать домой, и в моем купе потрясающая блондинка. И никого больше в купе нет. Ну, мы с ней выпили…

— Ну?

— Что ну? Она раздевается — обалденная баба! Такие ноги! Грудь! У нас такая любовь была, это что-то. И потом вдруг начинает рыдать.

— Я, — говорит, — такая сволочь, у меня такой муж, он меня так любит, он мне так верен, а я такую вещь подлую сделала, как я раскаиваюсь, себе никогда такого не прощу. Так она говорила, слушай, даже я расчувствовался и заплакал.

— А потом?

— Ну что потом? Так до самого конца, плакали, тр@хались, плакали, тр@хались, плакали, тр@хались.

Решил еврей надурняк себе колодец в огороде выкопать. Пошел он к русскому и говорит:

— Слушай, мне недавно один цыган продал старую карту. На ней показано, что у меня в огороде зарыт клад. Давай ты мне его откопаешь, а я тебе

30% отдам.

А русский отвечает:

— Не верь ты этому цыгану. Он продал похожую карту одному х@хлу, так я ему целый колодец вырыл, а клад не нашел.

Разговаривают две тeтки в походе:

— Оксанка, зачем ты фотографию свекрови с собой берешь?

— Ну вот видишь, Наташа: грязь, дождь, холод. А как на нее посмотрю... Господи, хорошо-то здесь как!!!