|
Если вдруг о моей жизни снимут фильм, это будет самая скучная лента в истории, которую посмотрит только один человек – моя мама. И то, чтобы убедиться, что я хоть иногда кушаю.
|
 |
| Откровения |    |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
а спонсор сегодняшнего дня "ой, да ну"
"ой, да ну" — сделаю все завтра, а сегодня отдохну.
В молодости жил в Германии и работал официантом в одном семейном ресторане. Однажды перед закрытием, когда уже почти никого не было, увидел, как парень встал на колено и сделал предложение мужику, который сидел с ним за столом. Для меня это было дико, но я просто сделал вид, что занят своими делами, а сам одним глазом все равно посматривал, ожидая развязки. Но мужик, которому сделали предложение, офигел не меньше меня, что-то пробормотал, извинился и быстро свалил из ресторанчика. Первый встал с колена, сел за стол и расплакался. Никогда своими глазами не видел такой драмы. Стало не по себе, поэтому налил ему пивка от себя, принес. Сказал ему, чтобы он не расстраивался, что жизнь на этом не заканчивается, а он мне "Выпьете со мной?". Всегда думал, что я гомофоб, но мы с ним говорили пару часов и я понял, что все это не имеет никакого значения, потому что независимо от цвета кожи, разреза глаз или ceксуальной ориентации, все люди чувствуют одно и то же.
Когда родители строили наш дом, мне было четыре года, но я хорошо помню это время. Никто не сидит без дела, все работают, все чем-то заняты, потому что все понимали — мы строим место, в котором проведем оставшуюся жизнь. Из-за того, что вокруг было много людей, само место, сам двор и дом казались наполненными жизнью. Был такой момент, когда стройка почти полностью закончилась, отец попросил, чтобы я оставил след своей руки на стене дома. Я приложил руку и на стене навсегда остался отпечаток моей пятерни. Я рос в этом доме, здесь мои родители провели старость, я часто сюда возвращался даже, когда вырос и переехал в другой город. Но с каждым годом и с каждым моим приездом что-то менялось: седели волосы на головах моих родителей, кое-где проседал фундамент, никто не ухаживал за садом и много деревьев погибло. Сейчас я почти не приезжаю туда, разве что раз в году, чтобы убраться во дворе. Родителей уже нет, дом никому не нужен, да я и не стал бы его продавать. А от нашей прошлой жизни осталось только одно: отпечаток руки четырехлетнего ребенка на стене покосившегося дома. Как все быстро утекает.