Потеряшка.

Электромеханику Стасику не везло. Если на пароходе что-то где-то происходило неприятное, то только с его участием. Когда боцман решил проверить, настоящий ли спирт он купил у припортовых маклаков, подожженная жидкость, разумеется, пролилась на колени Стасика. Прилетевший за ним вертолёт береговой охраны Швеции не обнаружил вертолётную площадку на судне ввиду отсутствия таковой и потерпевшего поднимали в спасательной люльке. Стасик пытался что-то кричать и даже куда-то показывал рукой, но громада судовой надстройки, накренившись на очередной волне, боднула люльку так, что Стасик потерял желание разговаривать и сознание. Так мы лишились электромеханика в первый раз за рейс.

Полтора месяца спустя, Стасик, блестя розовой кожей на коленках, вернулся.

А на следующий день после выхода в море, он потерялся. Не пришёл на завтрак, не появился и на обед. Его начали искать и не смогли найти. Объявления по общесудовой трансляции с требованием "электромеханику срочно прибыть на мостик" тоже не дали результатов. Всем стало ясно: Стасик пропал.

Это только со стороны может показаться, что океанский сухогруз огромен и мест на нем, где можно потеряться, превеликое множество. Увы, кроме своей каюты, столовой команды и тренажерного зала на пароходе и пойти особо-то некуда. Разве только в гости в другую каюту или в медицинском изоляторе полежать.

Сыграли общесудовую тревогу. Поисковые партии обошли все помещения надстройки и тщательно осмотрели машинно-котельного отделение. Электромеханика нигде не было. Вскрывали даже ГРЩ — главный распределительный электрощит судна – но и там самого Стасика, или, хотя бы его обгоревшего скелетика, не обнаружили. Оставалось только одно – этот обалдуй всё-таки умудрился как-то свалиться за борт.

Капитан принял тяжелое решение и развернул судно на обратный курс. По бортам, на крыльях мостика, стояли матросы с биноклями и вглядывались в море: не блеснёт ли лысая макушка Стасика над волной. С наступлением сумерек поиски не прекратились: врубили судовые прожекторы и стали запускать осветительные ракеты.

"Если завтра утром электрика не найдём, то после завтрака сообщим о пропаже в пароходство" — объявил своё решение капитан и добавил: "все равно ему за бортом больше суток не продержаться".

Настроение у экипажа было "ниже плинтуса" и все ходили пасмурные.

А утром Стасик пришёл на завтрак как ни в чем не бывало. Сказать, что его появление вызвало шок: это значит ничего не сказать. Все, находившиеся в кают-компании, впали в ступор. Буфетчица, славившаяся свое говорливостью, впервые за полгода замолкла на полуслове, широко распахнув рот и глаза.

Первым пришел в себя капитан. Он, с громким криком "Ааааа! ", выскочил из-за стола и убежал на мостик. Через минуту пароход, накренившись на борт, лег в крутую циркуляцию, возвращаясь на прежний курс.

— Где ты, мазута трюмная, был? — спросил старпом, наматывая ремень на кулак пряжкой наружу.

— В кабине судового крана — икнув, испуганно ответил Стасик.

— А ты там что делал, обморок ходячий? – продолжил допрос старший механик, нервно вертя в руках нож для стейка.

И Стасик раскололся: в кабине носового крана он спрятал ящик с водкой, который хотел контрабандным порядком продать знакомому санитару из шведского госпиталя. Но ещё в порту отхода у начинающего контрабандиста случилась паника в виду возможного разоблачения и он передумал нарушать законы Шведского королевства. Стасик решил выкинуть улики за борт, но не все, а только те, какие не успеет выпить до прихода в Мальме. В первый же день он употребил зараз полторы бутылки водки без закуски и, потеряв чувствительность, провалялся в отключке почти сутки.

Старший механик зло посмотрел на боцмана и спросил:

— Чего на кран-то не залезли?

— Кто ж знал?! – оправдывался боцман – нельзя же упасть вверх.

— Оставшиеся бутылки успел выкинуть? — поинтересовался старпом, проверяя плотность прилегания намотанного ремня к кулаку.

— Нет — качнул головой Стасик — и что теперь? Бить будете?

— Водку артельщику сдашь. Он её на приход в под пломбу артелку уберёт — приказал старпом и продолжил – а сам потом в спортзал загляни, я там с тобой боксом позанимаюсь. Бесплатно.

События где-то года 2008го.

Автобус, утро, зима, поездка на работу. Еду. Пьяный еще с вечера товарищ выбрал меня мишенью для конфликта. Здоровый мужик, фиксатый, конечно, сквозь пуховик не видно, какой он там — поджарый или спортивный, но ширина плеч завидная. Все дело идет к мордобою. Я не конфликтный, всегда считал, что лучшая драка — та, которой не было.

Итак – эскалация конфликта доходит до максимума, и прям сейчас, прям здесь начнется. Думаю – зачем в автобусе (Пазик) меситься. Говорю:

— Выйдем, поговорим, — а сам уже прикидываю – давненько я в травме не был, вот сейчас и повторится…

Остановка, распахиваются двери, выскакивает на улицу боевой спиртовой спортсмен, я делаю шаг к двери, но… дверь перед моим носом захлопывается, Пазик дает по газам. Оглядываюсь на водилу, и тот, через шум движка, орет:

— Должен будешь.

Молодец, мужик, а то бы я, по дурости вышел, а там уж, с моим-то боевым опытом.

Живу в съемной квартире. Вечером ждала своего парня, он обещал прийти, но его долго не было и на звонки он не отвечал. Посреди ночи раздался звонок в дверь, я вышла и увидела своего очень пьяного благоверного и с ним лохматую уличную псину. И на мой немой вопрос он ответил: "Дорогая, ты всегда хотела самого милого щенка и самого лучшего мужчину. Они перед тобой, только у нас сегодня не самый лучший день".

Самогонный аппарат работает исправно. Поэтому никак не выйду из режима самоизоляции. При этом придумываю себе компанию. Вчера, например, пил с короновирусом. Причём он пил за моё здоровье.

Попал как то в командировку в маленький провинциальный городок.

Ближе к концу загулял, заблудился, хорошо выпил, иду не пойми куда.

Прохожу переулок, из кустов троица.

Подходят, преграждают дорогу.

— "Закурить не найдется? "

Молчу.

— "Чё, борзый? "

Молчу.

— "Да ты вообще с какого района? "

Молчу бью ему в лоб, одновременно ставя подножку и иду между двумя оставшимися.

Из-за спины обиженно: -"Ну чё ты сразу не сказал, что свой!? "