Моя прабабушка умерла в возрасте 96 лет. Всю жизнь они с прадедом прожили душа в душу, ни разу не слышала ругани между ними. Но больше всего меня растрогало ее предсмертное пожелание — похоронить именно в той одежде, которая ею подготовлена. Когда мы вскрыли мешочек, то обомлели: в нем было ее подвенечное платье, невероятно нежного розового оттенка, с рюшами... Оно так лежало 80 лет, со дня венчания и до дня похорон.

Самое страшное в одиночестве — к нему привыкаешь. Это, как наркотик. Сначала приглашаешь друзей почти каждый день, потом раз в месяц, а через год сидишь в компании, и ломка начинается от того, как хочется скорее в свою уютную берлогу, приготовить поесть, завернуться в одеяло и чувствовать себя в безопасности. И это страшно, потому что теряешь связь с миром, шансы завести отношения, вообще интерес к реальной жизни. А самое страшное, что всего этого хочется, но привычка к одиночеству сильнее.

Заходим с мужем в магазин. К нам сразу идёт консультант. Муж: "Могу я вам чем-нибудь помочь?" Консультант, не ожидая этого, в ступоре несколько секунд, затем: "Да. Купите что-нибудь".

Как было бы здорово, если бы молодёжь (лет так до 35) отправляли в лагерь, как в детстве. Летом, недельки на две-три: юноши и девушки, зарядка по утрам, песни у костра, конкурсы между отрядами, вечером дискотеки. Ведь у нас столько одиноких, а это бы помогло многим найти компанию, друзей, а кому-то и любимого человека.