Мои родители, родственники и друзья удивляются, почему я не хочу второго ребёнка. Мой муж удивляется больше всех. А то, что я одна одеваю нашего сына, одна всех кормлю, оплачиваю коммуналку и прочее — удивляет, похоже, только меня.
|
Душевные истории | |
- вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Купила себе комплект домашней одежды: штанишки и кофточка, на попе нарисован бантик. Моя дочь — болтушка, ходит в садик. И её, видно, впечатлил этот комплект, да так, что она сказала воспитателю, что у мамы на попе бантик! Этим же днём в общей группе воспитатель написала о неподобающем поведении меня, как родителя, потому что я демонстрирую ребёнку рисунки на интимных местах, попросив прийти на личную беседу. И не верит же мне, что это рисунок на одежде. Уверяет, что тату, и я её показываю ребёнку! Трусы что ли снять…
Так сложилось, что не смогла уехать во время отпуска. Решила побыть туристом в своем же городе. Каждый день я ездила в разные музеи, парки, посетила зоопарк. Останавливалась в ресторанах, где я желала. Получился замечательный отдых. Настоящий отдых не на море, а в голове.
У нас в центре города много старых домов. И это не крепкие каменные дома, которые еще всех переживут, а деревянные бараки и шлакозасыпные халупы без нормальной ванной. Лет десять назад прошел слух, что их скоро будут сносить, а людей расселять в новостройки.
Ушлые люди стали скупать квартиры в этих домах, чтоб потом на халяву переехать в новые. По закону экономики спрос рождает предложение, стоимость метра в этих развалинах скоро почти сравнялась с новостройкой, но халява — дело такое, на нее никаких денег не жалко, квартиры раскупались неплохо.
А потом старый мэр ушел, а новый заявил, что это очень ценные исторические постройки, их надо не сносить, а бережно реставрировать. В общем, хитрецы так и сидят в халупах, купленных по цене нормального жилья.
Я такая, как все. Работа с 9 до 5, ипотека, посиделки с друзьями на выходных, вечерами сериалы. Летом на дачу к родителям или в Турцию. Нет, не жалуюсь, меня все устраивает, но немного смешно от того, какой представляла взрослую жизнь в юности. Казалось, каждый день будет непохожим на остальные, и я не буду жить, как миллионы других людей.