Мы с мужем врачи, но последний год занимаемся больше административной работой, чем лечением больных. Я знаю своего мужа со студенческих времён, а в браке 8 лет, детей нет. Но как я его ревную! То создаю фейковые страницы девушек и предлагаю встретиться, то тайком проверяю телефон, однажды даже детектива нанимала.

Моя ревность с каждым годом перерастает в психическую болезнь, мне постоянно кажется, что мой любимый изменяет, но это не так. Я жутко ревную его к медсёстрам, к студенткам. Меня переследует мысль, что эти девушки могли бы быть его любовницами. Я устраиваю скандалы из ничего. Мне сейчас очень страшно. Мне 31 год и я не хочу однажды оказаться в психиатрической лечебнице.

Когда с девушкой начали встречаться, она была полнее. Мы и вечерами сытно ужинали, и заказывали вредности иногда, пиво пили. Потом она решила худеть и съехала с катушек. Взвешивает еду на весах, теперь не ужинает, настроение почти всегда не очень. Выгоняет из комнаты, если я что-то ем, теперь её это бесит (сама жрать хочет потому что). На гулянках ниче не ест. Да, она стала более точёная, но она и так была с нормальной фигурой, разница некритичная! Неужели эти несчастные 15 кг стоят того, чтобы так себя мучать?

Моя мать всегда была помешана на мнении, что отстриженные волосы и ногти надо сжигать, а то порчу наведут. Бог с ними, с волосами, сама мне их стригла и уносила куда-то. Но ногти-то я сама стригла и частенько их просто выбрасывала. После скандалов на эту тему матери это надоело. Как-то, когда я вернулась со школьной практики, она схватила меня и вырвала ноготь с мясом из пальца. Я чудом вырвалась и убежала. Боль почувствовала, только когда добежала до дома знакомой.

Моя мама родила сестру с синдромом Дауна. Эту аномалию ей показал скрининг, но она приняла решение рожать. После рождения сестры мама изменилась кардинально: завела страницу в соцсети, где рассказывает о жизни с "особенным" ребёнком, всюду требует каких-то привилегий, считает себя героиней. Сестра занимает всё её время, обо мне и папе мать напрочь забыла. Ситуация принимает такой оборот, что папа тихонько сказал мне, что мы уедем, пускай мать остаётся с предметом её гордости наедине. Я согласилась.