Ненавижу давать кому-либо читать свои книги. Я понятия не имею почему, но мне их НИКОГДА не возвращают! Если я купила книгу, значит, она мне нужна. Много раз отказывала и объясняла почему, и каждый, [м]ля, с@ка, раз мне говорили, что "я точно верну". И ни черта! Но я всегда записываю, кому дала книгу. Когда показываю, то оказывается, что мою книгу дали ещё кому-то почитать. И каждый раз говорят: "Тебе что, жалко? "Да, [м]лять, жалко! Это моя книга! Отдай её мне! Купи себе свою и давай/дари, кому хочешь!

Это шах и мат))

На одном из форумов некая девица задала вопрос — я красивая, весёлая, умная девушка. Хочу выйти замуж за парня, который зарабатывает в год не меньше 500 тысяч. Как это сделать?

Один из молодых финансистов не поленился и ответил ей по существу — Я прочитал твой пост с большим интересом. И вот как я это вижу. Твои предложения с точки зрения такого парня — однозначно плохая сделка и вот почему. Если говорить кратко, то ты предлагаешь свою красоту в обмен на деньги. Все ништяк, но ведь твоя красота будет увядать, а мой капитал только расти. Конечно, вероятность его увеличения можно поставить под вопрос, но ты то красивее точно не станешь. Так что на языке экономики ты — обесцениванивающийся актив, а я — доходный актив. Но ты не просто обесценивающийся актив, твоя ценность падает всё быстрее. Через 10 лет на тебя никто не посмотрит. Покупать тебя (о чём ты просишь) — плохой бизнес, так что я бы лучше взял тебя в аренду.

Если тебе мои слова покажутся жестокими, задумайся над тем, что, если мои деньги исчезнут, также поступишь и ты. Так что, по справедливости, Когда твоя красота увянет, Мне нужно будет избавиться от этого актива. Это очень просто. Так что сделка, которая имеет для меня смысл, это свидание, но не свадьба.

В 90-е годы жили бедно. Родители работали не покладая рук, но еды катастрофически не хватало. Помню, с братом бегали в поле, ведрами выливали воду в норы сусликов, глушили их палкой, когда они вылезали, потом дома разделывали и тушили с картошкой. Голубей ловили на заброшенной пекарне и тоже ели. Помню это мясо, оно было очень вкусным. И только сейчас я понимаю, какой же это был пи[c]ец! Родителей жалко: они вынуждены были выживать, растить нас и не унывать, чтобы нас не травмировать.

В послевоенное время, когда моя бабушка была ещё совсем маленькой, её вместе со старшей сестрой определили в детский дом. Это был старенький деревянный корпус на печном отоплении, рядом с которым располагалось больничное крыло. Дни в детдоме проходили весело, девочки крепко сдружились с другими детьми и не знали скуки. Прошла осень, наступила