Ситуация сложилась из двух историй. Одна произошла на пять лет раньше другой. И началась она с того, что мой товарищ Славка-егерь нашел в лесу медвежонка. По меркам медведя, совсем крохотного и исхудавшего настолько, что даже агрессию по отношению к человеку проявить не мог. Хотя это и заложено в генах.
Медвежонок был накормлен из рюкзака и немного подумав решил, что Славка в мамы или папы годится. Где настоящая мать медвежонка история умалчивает, но Славка тоже был согласен на "усыновление". Так медвежонок оказался в доме у егеря.
Посссовет документы на Мишку, а именно так его нарекли не мудрствуя, давать отказался, но Славку обязал построить вокруг дома глухой двухметровый забор, а питомцу соорудить вольер. И желательно из металла. Так все и сделали.
Пока Мишка был маленьким в вольер его никто не закрывал. Привольно бегал по двору и издалека его даже можно было принять за собаку. Только не гавкал. Но это было кому делать, ведь помимо Мишки во дворе был еще "Гром", сухой жилистый кобелек восточносибирской лайки. Имя Гром оправдывал лишь частично, но заливисто. Поначалу он относился к Мишке немного ревностно, но потом видимо понимая, что тот все же ребенок стал принимать участие в его играх.
Через два года появились еще одна проблема — поесть Мишка любил, а сам ведь не охотился. Хорошо хоть Славка брал его постоянно на свои угодья. Вот там было раздолье. В зависимости от сезона можно и корешок пожевать, а можно и ягодку. Но в основном спасал вынужденный забой скота в ближайшем совхозе. Где можно было взять мясо по сносной цене. И на этом мясе Мишка рос. Да так рос, что Славка понял насколько он ошибся с размером вольера. Была конечно мысль, что в один день тайга позовет Мишку, но она пять лет не звала. А цирка или зоопарка в наших местах отродясь не было.
Рано поутру, пока не видит народ, Славка открывал вольер и потихоньку, благо дом его был на окраине, устремлялся с Мишкой в лес. Тут же рядом был Гром, который с Мишкой уже не играл, а относился уважительно. Но и к себе уважения требовал. Так втроем и бродили по угодью, каждый со своими мыслями и делами. И все бы ничего, но пришло время второй истории.
А началась она с того, когда Славка обнаружил на своем угодье чужих. Человек пять, с ружьями и немного пьяных. Хотя до открытия охоты на пернатых была еще неделя, не меньше. О чем егерь и сказал. И конечно его послали
— А ты кто такой, чтобы нам указывать? Если каждый егерь будет свои правила устанавливать, нам вообще в лес не выйти. — борзо заявил один.
— Мужики, я вас предупредил. В лес выходите, но охота с 20 августа, еще неделя.
— Да нам плевать с какого она августа, может мы по банкам стрелять будем. Предупредил он нас, один пятерых. Ты же тут один?!
— Почему один? — опешил Славка, — Гром где-то бегает и Мишка.
— Да нам похрену где они бегают, хочешь зови. Все равно вы в меньшинстве — и борзый окинул взглядом своих соратников.
— Я-то позвал бы, да Мишка ружей не любит. В крови наверно эта нелюбовь. Я и сам стараюсь не расчехлять без дела. Вы бы тоже свои убрали.
— Да похрену нам твой Мишка, любит не любит! Даже если он боксер или каратист, у нас в стволах 12 дробь, но ложится куч... — он не успел закончить фразу потому что увидел за Славкиной спиной:
| Новые истории от читателей |  |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Это ужасно говорить, но я ненавижу своего ребенка. Он нормальный мальчик, как все дети, но я его не хотела. Его рождение продавил тогдашний парень и родители, я просто не смогла им сопротивляться. Потом парень нашел занятие поинтереснее, родители помогают, но по остаточному принципу, даже вуз я с сыном закончить не смогла. И сейчас то болезнь, то поделка, то просто внимания ему надо.
Я изображаю ответственную мать и особо придраться ко мне негде, но как же меня колотит. Когда он ко мне прикасается, когда заговаривает, когда ждет сочувствия. Я все еще помню, как меня рвало во время родов и как я два месяца ходить нормально не могла. Как он до синяков грыз мне грудь. Как я с температурой под сорок рыдала от боли, но мне никто не давал нормальные лекарства, так как с ГВ их нельзя. Он не ассоциируется у меня вообще ни с чем хорошим, ни единой теплой мысли, только тоска, раздражение и ненависть. Я просто жду, пока это чудовище вырастет. Уговорю пойти в кадетское, потом сплавлю в военку, буду звонить раз в неделю и слать подарки. Это самая большая в моей жизни ошибка, которую уже не запихнуть назад.
Был у меня мужик с проблемами с потенцией. Вставал у него хорошо, а вот с завершением проблемы. Мог трахать по часу-полтора и не кончать. Просто пи[c]ец марафон: сначала он на мне полчасика, потом постепенно выдыхается, ложится мокрый на кровать, трахает меня на боку, устаёт даже от этого, я на него залажу и прыгаю. От меня сверху он не кончает никогда, ему нужен его личный ритм, поэтому всадница — это так, отдохнуть и отдышаться минут 20. Потом он снова заползает сверху, [дол]бёт ещё минут 10 и наконец заканчивает. Я задалбливалась на пятнадцатой минуте, но молодо-зелено, послать его на х[рен] или к врачу стеснялась. От мин@та он не кончал вообще никогда, чисто как прелюдия. При этом жутко собой гордился и считал себя богом ceкса.
После расставания с ним я несколько лет комплексы лечила, не верила, что я нормальная и мужчине со мной может быть хорошо. Сейчас вспоминать, конечно, смешно. Но был у этого парня один плюс: вот он точно никогда не смотрел п@рно и не дрочил на чужих девок. От дрочки он, по его словам и нашим экспериментам (а я ж пыталась вносить [срано] разнообразие, в том числе мужскими ceкс-игрушками, совместной мастурбацией, костюмчиками), не кончал вообще никогда, ни разу. Так что и смысла рукоблудить не было.
До пандемии я много летал, и это оказалось серьезной угрозой моему здоровью — я пал жертвой массового помешательства. Когда аэробус набит сотнями упитанных людей, с огромным аппетитом поглощающих разносимый стюардессами фастфуд под вкусные ароматы, невольно слюна начинает течь и досада великая наступает, что вот к передним рядам хавчик уже довезли, а мне еще нет. Изнемогал в нетерпении.
Шведские столы в отелях усугубили — как всего не перепробовать на халяву. В общем, я порядочно разожрался. Локауты с удаленкой, соблазнительный зев холодильника довершили мое превращение в весьма представительную тушу.
Пара лет последующих приключений не имеют отношения к этой истории, в комментах может доскажу. А сейчас про штаны. Те, двухлетней давности, я давно уже не надеваю на люди, чтобы их не смешить, но берегу как реликвию. Езжу в них купаться на пруды и озера на рассветах. Когда надеваю, особенно забавно оттянуть пояс вперед — туда бы легко вместился глобус. Без ремня они бы с меня спали сразу. А для купания хороши — из них легко быстро выпрыгивать и запрыгивать обратно. Каждый день дарят мне радость, что с пузом расстался. Но и служат грозным напоминанием, что со мной будет, если я снова продолжу считать себя совой, а не жаворонком, и по утрам отсыпаться, вместо того чтобы кататься и купаться. Прекрасный воспитательный эффект, всем рекомендую.
Почему ирландцы ненавидят англичан.
Однажды, бродя по просторам Интернета, я обнаружил фотографии с очень странной скульптурной композицией. Я бы даже подчеркнул – с очень СТРАШНОЙ композицией. Какие-то худые изможденные люди, одетые в лохмотья, обреченно смотрят в одном направлении. Держат в руках нищенские котомки. Один мужчина