Cдавал я как-то кандидатский минимум. Я врач, по специальности, предположим, ЛОР. Но кандидатскую пришлось писать (по сугубо тактическим соображениям) по 2-м специальностям, причем первой, откуда ни возьмись, оказалась гигиена.

Соответственно, защищался я в гигиеническом НИИ, и сдавать мне кандидатский минимум надо было совсем не по клинической дисциплине, которую я все-таки знал, а по довольно абстрактной для меня гигиене.

Поехал я в сей гигиенический НИИ, аж за 200 верст, узнать, когда у них там назначены даты экзаменов по гигиене, а также получить список вопросов для подготовки.

Приезжаю, а мне и говорят:

— Да вот сегодня у нас как раз экзамен, приехал сдавать главный врач областной санэпидстанции из Ростова-на Дону, комиссия сегодня собирается в 2 часа дня (а времени 10 утра), сходи в библиотеку, почитай, да и сдавай. А то потом ради тебя одного комиссия вряд ли соберется в ближайшие 2 месяца.

Что делать? Попытка не пытка. Пошел изучать в библиотеку по нескольким учебникам гигиену (а там и общая гигиена, и промышленная, и питания, и детей и подростков, и населенных мест...).

Чего-то в голове все же отложилось за три часа.

Иду на экзамен, ростовский главный врач уже экзамен сдал, по этому поводу угостил высокую комиссию пивом и ростовскими раками, так что меня уже встречают в добродушном настроении.

— Ну, рассказывай, — вальяжно говорит мне главный академик от гигиены.

Я ему несу чушь, частично почерпнутую из проглоченных за три часа пяти учебников, частично придуманную самим только что.

Академик хмурится, т. к. видимо количество произнесенных мною гигиенических глупостей начинает зашкаливать. Но звание академика обязывает к определенной прозорливости, поэтому он решает у меня уточнить:

— А ты вообще по основной специальности кто?

— ЛОР я!

Всеобщий вздох облегчения:

— Ах, ЛОР! Все, свободен! Оценка "отлично"! А то мы думали, ты санитарным врачом где-то работаешь... А если ЛОР, то какие тут вопросы... Для ЛОРа это просто прекрасно...

Рассказ владельца ресторана (далее — от первого лица):

Сидим с приятелями на летней веранде, обедаем, треплемся. Ресторан пустой. Только что закончился дождь – такой настоящий летний ливень. Воздух свежий, тучи уже унесло, солнышко светит. В общем, кайф и расслабуха.

Крыша веранды из мягкого прозрачного пластика прогнулась местами от налившейся дождевой воды. Охранник пытается согнать воду с крыши. Берет швабру и верхним ее концом приподнимает секции пластика и перегоняет воду из одной секции в другую. Не торопится, действует обстоятельно – все равно никого, кроме нас, нет.

И тут к ресторану подъезжает роскошный Мерс, из него выскакивает водитель, распахивает заднюю дверцу. Из машины выходит безупречный джентльмен в льняном светлом костюме. Он делает пару шагов ко входу мимо туй в горшках, расставленных по периметру веранды, и тут… У охранника, засмотревшегося на Мерс, срывается рука, он резко дергает ручку швабры, та весьма неудачно подпихивает пластик вверх – и вся дождевая вода (литров двести) выливается на джентльмена. Картина Репина "Приплыли".

Через секунду джентльмен со сдавленным рыком срывается с места и мчится ко входу. Параллельным курсом по веранде туда же мчится охранник, отбросив швабру. На ступеньках они встречаются … и охранник, вытягивая руку вперед, кричит: "Сюда в таком виде нельзя! У нас — дресс-код! "

из группы мед. юмора: ххх — Смешно вам всем! В 10 вечера мне на дежурство звонит дочь, студентка 4 курса мед института. Голос дрожит и срывается. Слышу, сейчас зарыдает! Ноги и меня уже ватные.

В трубку: Мамочка, ты только не волнуйся! ( Отличное начало). Я не знаю, что делать! (Ну всё, наверное, бабушка умерла или у отца- инфаркт. Дай бог, чтоб просто машину разбила). Мамочка! У нас презерватив порвался!

... А раньше я при ней матом не ругалась.

Зашла на работе на кухню заварить чаёк, там стоит айтишник, с кем-то трещит по телефону. Заварила чай, доливаю холодную воду (ненавижу горяченный чай, не хочу ждать, пока остынет, завариваю и через какое-то время кидаю лед или доливаю холодную воду), в этот момент айтишник прерывает телефонный разговор и смотрит на меня квадратными глазами. Смотрю на него, он спрашивает:

— Ты что делаешь?!

— Разбавляю чай, так как не хочу пить кипяток.

— ТЫ ЧТО, С УМА СОШЛА? ИЗВРАЩЕНКА?

— А лучше пить и прихлёбывать как пылесос кипяток?

— Да что угодно лучше, чем водой разбавлять. Я думал, ты нормальная.

И ушел всему офису рассказывать, что я [дол]банько.

Только потом мне коллеги рассказали, что он своей жене запрещает худеть после родов и, наоборот, откармливает, так как ему нравится спать с "беременной и толстой". А дочку назвал в честь бывшей жены. Ну да, главная извращенка — это я…

Середина восьмидесятых. Поезд Одесса-Москва движется по Украине. Напротив меня, наискосок, в проходе плацкартного вагона уселся колоритный дяденька. Весом намного за сотню. Ростом и размером головы тоже бог не обидел. Разделся до трусов и майки. Трусы семейные, майка голубая, солдатская. Один в один амбал с картины Пикассо "девочка на шаре". Достал огромный шмат сала, буханку хлеба, несколько луковиц и бутылку водки. Аккуратно расположил всё это на газетке. Далее началось неторопливое, методичное и, я бы сказал, задумчивое поедание. Спокойненько отрезал ломоть сала, прикладывал кусок хлеба и чуток лука. Чавкая, поглощал. Крякая, пропускал глоток водочки из горла?. Я не мог оторвать глаз от его исполинского торса, огромных ног, рук. Когда бутылка водки, шмат сала и буханка хлеба закончились, из сумки немедленно были извлечены новые. Так продолжалось несколько часов пока я не сошел с поезда.