было очень интересно. Как оказалось, меньше работы было на убийствах, больше всего на квартирных кражах в частном секторе. Научился уже и пальчики у жмуриков катать и еще много чему. До сих пор некоторые навыки выручают.

В один из теплых августовских дней, сильно после обеда, когда конец рабочего дня уже неотвратимо приближался, на столе в кримлаборатории зазвонил телефон прямой связи с дежуркой. В телефоне знакомый голос дежурного…

— Да, Сергей Иваныч, слушаю… Что случилось? Жмурик? Машина есть? За судмедэкспертом ушла, а я как? А, жмурик рядом? Пол квартала… Понял, а следак, прокурорский, опер, а… Что, все уже внизу меня ждут? Пешком пойдем? Понял. Сейчас.

Схватив следственный чемодан с криминалистическим набором, я повернулся к шефу:

— Борисыч, я на площадь, жмурик там…

— Дуй, смотри внимательно.

Опергруппа курила возле входной двери на скамейке.

— Ну, ты где, мы тебя ждем уже…

— Да бегу я, бегу.

Спустившись вниз до площади, мы перешли дорогу. Навстречу уже шел урядник…Урядник, это если по-простому, вообще это участковый инспектор.

— Мужики, у меня на территории, в строительном вагончике, похоже ножевое…

— Ну, пошли, показывай, — сказал следователь прокуратуры, в просторечии прокурорский. В опергруппе главный, это следователь. На убийства ездили следователи прокуратуры, на остальное, свои милицейские.

Строительный вагончик стоял во дворе здания, дверь была открыта, колеса были спущены. Ну да, чего их накачивать, ехать ему некуда еще год – два.

— Так, мужики, стоп, — это уже я, — сначала сфотографирую следы.

Следов было много. Нет, не так, следов было дох… как и на каждой стройке… Относились ли они хоть как-то к делу, этого ещё никто не знал. Следователь прокуратуры решив начать осмотр, попросил урядника организовать парочку понятых.

— Да вот они, понятые, сторож со стройки и электрик местный. Трезвые!

— Добро. Ну, давай внутри посмотрим.

Внутри было… Ой, очень много всего… Такое впечатление, что в вагончике был глобальный праздник, была пьянка со всеми в прямом смысле вытекающими последствиями, а потом, одного из празднующих раздели догола и потрясли в этом вагончике, примерно, как взбивают коктейли в шейкере… Осколки бутылок вперемешку с бычками и остатками закуски были везде… Даже на потолке… Стулья и стол были разломаны в мелкие куски и тоже равномерно распределены внутри вагончика. Одежда… В смысле, то, что было одеждой когда-то раньше, возможно еще сегодня утром, было самым причудливым образом разорвано на куски и тоже живописно валялось везде. Завершало эту картину тело! Лежавшее на боку тело, очевидно было мужское, о чем деликатно намекало мужское достоинство… Да, тело было обнажено, полностью и целиком. Далее, повторюсь, тело было какой-то чудовищной силой так сильно взболтано вместе с содержимым вагончика, что тоже было покрыто остатками закуски, бычками, чем-то коричневым, ну и кровью (или это были останки килек в томате?)… Весу в теле было очень много, я так думаю, что около полутора центнеров…

— А может он того, пьяный? – с надеждой в голосе проговорил прокурорский, — такое тоже бывает.

— Нет, — уныло сказал урядник, — я уже все способы проверял, и под ухом ногтем тоже давил… Бесполезно. Не дышит.

— Ясно, — разочарованно протянул прокурорский, ему, как и нам, совершенно не хотелось остаток вечера провести в компании нашей и жмурика, — где судмедэксперт? Не подъехал еще?

— Нет, — сказал урядник, — я нашему водителю всё объяснил, он его прямо во двор к вагончику привезет.

— Ладно, погнали… Осмотр производится в сухую солнечную погоду, в дневное время, в условиях достаточной естественной освещенности. Время начала осмотра… О, слышу Уазик… Судмедэксперт приехал? Давай, — обратился прокурорский к уряднику, — веди его сюда!

— Васильич, категорически приветствую! Давно не виделись! – обрадовано начал прокурорский.

Судмедэксперт сарказма не оценил, — какой х.. давно, вчера только на Осипенко, в частном секторе, на пожаре жмурик был, работали, ты что, забыл уже?

— Вот я и говорю, давно… Почти сутки уже прошли, — ехидничал дальше прокурорский.

— Ладно, кто тут у вас? – хмуро проворчал судмедэксперт, — показывайте.

— Да вот, тело…

— Точно преставился?

— Да, вроде, точно, — выступил вперед урядник, — я уж чего только…

— Ладно, дайте пройти, будем время смерти определять, — с этими словами судмедэксперт открыл свой чемоданчик и достал оттуда обычный ртутный медицинский термометр. Для незнающих, поясню. После смерти человека, температура тела падает. Измерив реальную температуру тела и зная нормальную температуру, можно по разности температур, с поправкой на окружающую, приблизительно определить время смерти. На самом деле, немного сложнее, но, для понимания так. Всё бы ничего, но, температура тела измеряется не привычным для всех нас способом, под мышкой, а ректально. Ну, в ж… короче.

Мы все ждали. Судмедэксперт обошел тело, хрустя битыми бутылками, примерился и… стал измерять температуру. Ну, в смысле, стал засовывать градусник в ж…. для измерения температуры. И вот здесь! Прошло тридцать четыре года, но, и сейчас от этого леденящего душу вопля у меня кровь в жилах стынет. В радиусе трех – четырех кварталов присели все пешеходы, заглохли моторы машин, у троллейбусов и трамваев кончился ток в проводах… Вороны и голуби обгадились на лету… Мелочь, типа синиц и воробьев, подохла прямо в небе… Собаки завыли, кошки зашипели, словом, это был ужасный, нечеловеческий, душераздирающий вопль! Источником этого вопля было тело! При первых же звуках, всю опергруппу вынесло на улицу. Мы с судмедэкспертом, выскочили в дверь в обнимку с чемоданами. Урядник с опером умудрились выпасть в зарешеченное окно вагончика. Пркурорский встречал нас на улице, как он оказался там раньше нас, никто до сих пор не понял. А тело в вагончике орало и бушевало!

— Васильич, а ты у него в ж… градусник не забыл?

— Вроде, нет, — трясущимися губами сказал Васильич, глядя на градусник в дрожащей руке…

— Мужики, да как же так? Я же его и пинал и ногтем… Он же не дышал…- урядник трясся весь.

— Ну, дышал, не дышал, а покушения на свою мужскую честь, даже мертвый не выдержит, — сказал прокурорский.

— Мужики, а может, по паре капель, за чудодейственную силу медицины? – предложил Васильич, — у меня с собой…

— Да ну тебя на х…, потом опять выяснится, что у тебя спирт из препаратов лабораторных, как в прошлый раз, — ехидно заметил прокурорский.

— Не из, а для, — обиделся Васильич, — не хотите, как хотите.

— Да ладно, Васильич, уж и пошутить нельзя… доставай, — согласился прокурорский.

Мы стояли на улице и тряслись. Ну и дела! Кому рассказать, не поверят. Вопль в вагончике стихал. Урядник опасливо подошел к вагончику и осторожно заглянул внутрь. Тело сидело на полу, тихонько раскачивалось из стороны в сторону и о чем-то бессвязно материлось. Глаза уже были открыты, но взгляд еще не был осмысленным. Ну да ничего, самое главное, жить будет!

— Живой! – восхищенно воскликнул урядник, — мужики, живой! Ей богу, живой! Ведь может медицина чудеса творить, сам бы не видел, ни в жизнь не поверил бы! Васильич, ты, где там, наливай!

— Сейчас налью, а ты бы пока трезвяк вызвал, — сказал Васильич, — слава богу, их клиент, не наш.

— Товарищи офицеры, — скомандовал Васильич, — за чудеса медицины, которая и простым градусником воскрешать умеет! Стоя и до дна!