Друг семьи, ныне профессор, а в 90-е годы ещё только доцент, поехал в свою первую научную командировку- читать лекции и обмениваться опытом с коллегами из Нарьян-Мара. Вечером, как полагается, застолье. На столе — все, о чем мечтает душа северного охотника. Ну и вершина айсберга — подарок от местных властей в виде бутылочки хорошего коньяка. Сидят, травят охотничьи и научные истории, душевно и с гитарой. Под конец вечера жена организатора сабантуя приносит небольшое блюдце с кусочками колбасы. Все пробуют, удивляются необычному вкусу и начинают задавать вопросы о составе, на которые получают отрицательные ответы. Друг старается наравне со всеми. Но не тут то было — перебраны уже все возможные представители отечественной флоры и фауны, и даже утвержден приз в виде полубутылки того самого подаренного коньяка — но правильный ответ никак не приходит. И тут взгляд друга падает на ребятенка, крутящегося под ногами гостей с мягкой игрушкой.

— Крокодил! — вдруг выпалил он.

Гости конечно, в смех.

— Ага, местный! Заплыл с тихого океана! Отбился от стаи и потерялся.

Но хозяйка, взяв коньяк и поставив его перед нашим доцентом, сказала:

— Молодец! Верно! Только не доплыл, а прилетел. Дядя Миша на той неделе привез эту колбасу из командировки в ЮВА — они там крокодилов на фермах выращивают.

— Однажды драматург Миша Рощин выпивал со своей женой, актрисой Катей Васильевой, которую он увел у режиссера Сергея Соловьева. Водка кончилась. Гуляли они где-то за городом, и спиртное можно было достать только в кафе Дома творчества "Малеевка". Там торговали допоздна.

Миша был за рулем "Жигулей". Кованые ворота санатория оказались закрытыми.

— Открывай! — приказал он сторожу, но тот не послушался. Тогда Рощин дал по газам и ворота протаранил. На шум выбежала обслуга, их окружили — Рощин и Васильева встали спина к спине и отбивались, но досталось им порядочно.

Одна женщина сняла туфлю с ноги и била Катю Васильеву со словами:

— Сука, если ты — Чурикова, думаешь, тебе все позволено?!

В тридцатые годы особенно интенсивно проводилась политика эмансипации, поскольку народному хозяйству нужны были рабочие руки. Женщины шли к станку, становились сталеварами, трактористами, молотобойцами... Однажды у Леонида Утесова спросили:

— Леонид Осипович, а почему у вас в оркестре не видно женщин? Отстаете от времени.

— Я вовсе не против уравнивания прав мужчин и женщин, но если я возьму в оркестр красивых женщин, то это будет мешать музыкантам – отвлекать их. Если же там будут сидеть безобразные женщины, это будет мешать мне.

Kогда мы приехали в Германию, нас всех направили на курсы изучения языка.

Нас учили языку — и исподволь тестировали на наличие придури, как я понимаю.

И вот как-то раз училка предложила нам игру "Я собираю чемодан в путешествие, и кладу в него... "

Далее — классика: каждый последующий участник игры должен перечислить

Как-то однажды на пресс-конференции одна из журналисток задала Квентину Тарантино следующий вопрос.

— Скажите, Квентин, бытует мнение, что после своего гениальнейшего "Криминального чтива" вы больше не сняли ничего столь же знаменательного. Вам не обидно?

На что гений дал просто гениальнейший ответ.

— А что, кто-то снял?