все, что ей досталось от СССР, включая половину населения. Оставшиеся продолжают верещать о своём величии и превосходстве над соседями и родней. Это все вы, сволочи, виноваты — заявил я Ему, усаживаясь в салоне бизнес-класса самолёт на Израиль. Запудрили народу мозги своим пердежом. Больше в салоне никого не было, Он там был один, а мне просто дозволили перейти к Нему из полупустого эконома. Он поздоровался, попросил стюарда принести нам коньяку, и, вздохнув, спросил вежливо, какой х[ер]ней я занимаюсь по жизни. Ну уж не такой вонючей, как Вы, ответил я, доставая из рюкзака нарезку армянской бастурмы. Это видно, вздохнул Он, глядя на свет пузатую рюмку. Но кто, если не мы, будет ещё грести это дерьмо. Он выпил, зажмурился, откусил маленький кусочек бастурмы и жестом попросил стюарда повторить. Представь, говорит Он, пригнали к тебе стадо баранов, все думы которых это о пожрать, о выпить и о с[тыр]ить что-то шоб пропить. И при этом, баранам всю их жизнь пели песни об их величии, превосходстве и мировой миссии освобождения из стойла. И если их не согнать в кучу, это стадо вытопчет и засрет все вокруг. Вот что ты будешь делать? — спросил Он и достал баночку кавьяра иранского. Я?? Я бы стал их [зв]издить дубиной, загнал бы в ангар за забором и позвал друзей на шашлыки — ответил я и выпил, не закусывая. Фу, поморщился Он, как это неинтеллигентно и не демократично. Это все было и не раз. И все равно они всегда разбегались, какой бы забор им не ставили. Чабан, он конечно шашлычок уважает, но стадо свое он вначале собачками соберёт в кучку а потом гонит на новое пастбище. Там барашки погуляют и Чабан ставит им новую цель. Вот так они и идут от поляны к поляне, от цели к цели, множатся, плодятся. Вздохнул Он, задумался и вдруг очень неплохо скопировал Go down Moses.. Вау, ответил я, так мы ещё и поем.. И танцуем, и на коньках катаемся, и в цирке корячимся — ответил Он. Все для вас за ваши деньги. Вы зря обижаетесь на эту страну, обзываете их идиотами, а нас гнидами. Всему свое время. Сейчас мы собираем с этим помойным кликаньем их в одно стадо. Это одно пастбище. Потом мы перейдём на другое, потом на третье. А что было на первом бараны уже и не вспомнят. 40 лет. А мы, к несчастью, и есть тот голос кнута чабана, гоняющего свою отару. Чабанв меняются, кнут нет. Эй, дружище, обратился Он к стюарду. Принеси-ка нам водочки, домой все таки летим. И мы запели Go down Moses, Way down in Egipt land.. Душевнее, душевнее... добавил Он...

по имени Яхрома. Нашли первую попавшуюся гостиничку в самом центре. Разгрузились и вышли себе отдохнуть с бутылочкой кому вискарика кому пивка и пластиковыми стаканчиками. Был чудный день. Как говорили наши норвежские приятели — utepils*. Датчане же говорили — Hyggestund**. Особенность скандинавского мировозрения состоит в том, что ничто не в состоянии изменить настроение, если человек оказался в нирване. Для поддержания момента достали нашу музыкальную игрушку, которая представляла колоночку на присоске, которую прилепляли на капот машины и она в очень приличном качестве играла по блютузу музыку с айфона, используя корпус машины как сабвуфер. Включили тихохонько музычку и наслаждались видами старинного русского городка за неспешным разговором. Но это был русский городок и на наших глазах развертывалась некая местная драма. У двух компаний местной молодежи с полторашками в руках, в трениках и в кальсонах с начесом развивались некие внутренние противоречия, грозившие перерасти в региональный конфликт. И он таки перерос, начался махач одной пары, к ней подтянулась другая. Не остались в стороне и девушки. Пламя войны кланов разгоралась все сильнее. Российские представители нашей компании были остановлены нашими скандинавами, когда бой начал принимать уже фланговые операции. Коллеги, ну что вы, это не комильфо. Наш датский приятель, порывшись в айфоне, включил погромче какую-то латиноамериканскую танцевальную инструменталку. Яхромские бойцы и спортсменки чисто на автомате стали синхронизировать свой махач с музыкой. Когда синхронизация достигла уровня полного совпадения с ритмами латинос яхромские аборигены пара за парой начали просто ржать друг над другом. Можете представить бойцов и бойчих которые под такты латинского танца рубятся и дерут друг другу волосы.

Кончилось все всеобщим неспешным любованием закатом, неторопливой беседой под пивасик и вискарик питерско-московско-яхромско-скандинавской компанией и красивой музыкой Эдварда Грига. Так музыка и хюгге победили пусть маленькую, но региональную войнушку.

*(норвеж.) сидеть в теплый солнечный вечер на улице и наслаждаться пивом;

**(датск.) момент хюгге — состояния душевного комфорта и нирваны.