Временно следила за домом мамы, пока та была в отпуске. Подобрала на улице котенка, оказался блохастым, с гноящимися глазами, в первую ночь громко плакал, ходил в туалет в самые труднодоступные места, большую часть времени спал. Когда насильно кормила из пипетки со слезами на глазах, думала отнести его туда, где нашла. Но оставила, вылечила от всего. Теперь, когда мама отправляет фото красивого толстого белого кота, спящего с моей резинкой для волос, понимаю, что это все было не зря.

На первом курсе универа отмечали в общаге день рождения соседа по комнате. Эпиком было, когда в комнате 3х5 метров 15 человек стали играть в прятки. И ведь умудрялись так прятаться, что не находили некоторых. И все были трезвые. Именинник не пил, поэтому на столе был только чай и газировка.

Обожаю крУжки; это неимоверное удовольствие — покупать новую. Каждый день пью кофе (чай) из разных кружек, у меня их 23. Ежедневно подбираю под настроение. При этом всем они исключительно мои, для гостей у меня другие кружки, и когда кто-то пытается взять мою, я начинаю объяснять им, что это только мое, смотрят как на сумасшедшую.

Моя прабабушка родила ребёнка от немца в 1942 году: немец изнасиловал её. К тому времени от голода у неё умерла дочь 15 лет, погиб на фронте старший сын. От мужа вестей не поступало — тишина. Жила прабабушка в Ленинграде. И когда родила сына, моего деда, решила утопить его в Неве. Завернула в тряпку и понесла по трескучему морозу к проруби, где блокадники набирали воду, шатаясь от слабости. А когда уже подошла к проруби и хотела кинуть в неё ребёнка, вдруг заплакала, решила: ну и пусть его отец — подонок, насильник и оккупант, сын-то и мой тоже. Оставила, спасла в блокаду, вырастила. В 1947 вернулся с войны муж и бросил её, сказал, что изменяла в войну. Так и осталась она одна с сыном, наполовину немцем. Вырастила достойного умного человека, учёного-физика, доктора наук, доброго и весёлого. Да и сама прожила долго, я хорошо её помню. Я обожал дедушку всей своей детской душой. А правду о своём рождении он узнал только в день смерти прабабушки. Тогда я первый и единственный раз видел любимого дедушку пьяным.