Искала сейчас в кармашке сумки завалившиеся за подкладку таблетки, выложила на стол мешавшиеся лейкопластыри и одинокий презерватив. Коллега долго смотрела на этот набор, а потом с сомнением в голосе уточнила:

— Думаешь, поможет, если порвется?

Рассказала теща в застолье... У них в деревне жил-был дед, навроде звали его Моисей (не еврей, просто ранее называли по святцам). Так вот, в советское время, привозили в деревню кино (в клубе показывать), а с кином бывали представители власти (участковые). Как на грех, попался данный дед за справлением малой нужды за клубом представителю власти, и было принято решение о штрафе (3 полновесных советских рубля). Платя штраф, дед Моисей по-царски выдал пятирублевую купюру. Засуетившемуся о сдаче представителю власти выдал: — Сдачи не надо! Я когда ссал, еще и пёрнул!: ))))))

Конец перестройки. Голодное время начала 90-х. Чебоксары.

Приехал в командировку в одно из республиканских министерств. Сижу в приёмной, жду приёма.

На пишущей машинке стучит очаровательная миниатюрная чувашка – секретарша. Девушка необыкновенной красоты, мечта.

Разговорились. О том, о сём, о тяжёлой нынешней жизни. О нехватке денег на эту жизнь.

Говорит мне:

— Приходится дома подрабатывать – на машинке тексты перепечатывать. До 2-3 часов ночи печатаю.

— И сколько за вечер зарабатываете?

— 50 рублей. (200 грамм сливочного масла по тогдашним ценам).

И чёрт меня дёрнул….

— Приходите ко мне сегодня вечером в гостиницу. Хоть отдохнёте. А чтоб вы заработок не потеряли, я Вам 50 рублей дам.

Открыл дипломат, там был коньяк, конфеты "Птичье молоко", шоколадки. Она глянула, глазки потупила, покраснела, и шёпотом:

— Сто.

Два вечера приходила.

Открытый урок в танцевальной школе. Девочки, старшая группа 15-17 лет, трудятся у станка, он же "палка". После получаса занятий маленький перерыв. Девочки проходят мимо родителей запыхавшиеся, раскрасневшиеся, вспотевшие, но возвышенные и окрыленные. Жанна — наша замечательная хореограф — комментирует громовым голосом: "Вот так надо выглядеть после палки! "Возбуждение в рядах родителей. Кто-то сдавленным шепотом: "Гусары, молчать! "