В середине восьмидесятых работал слесарем на Воскресенском химкомбинате.

И, когда в городе заканчивали строительство бассейна "Дельфин", горком партии обратился, видимо, к руководству предприятия, с просьбой выделить рабочих в помощь строителям. Чтобы уложиться в сроки, что ли...

От нашего цеха ЭФК-3 отправили меня — как самого молодого и наименее ценного работника — я туда пришел недавно после армии, и на все такие затыки отправляли меня.

Ну, пришел в 8-00 к бассейну — "прикомандированных" от химкомбината было человек 20 или 30 самых разных возрастов.

Сидим — курим. Никто особо напрягаться не собирается. Мужики травят байки...

Приходит прораб или мастер, спрашивает: "Кто умеет работать отбойным молотком? "

Все молчат, я встаю, говорю: "До армии работал на РМЗ, и пару дней случилось там долбить стены".

Мастер говорит: "Отлично! Пойдем! "

Уже потом, перед обедом, мне эти мужики сказали: "Ты зачем вызвался? Это не твой цех, платят тебе здесь все равно по-среднему — зачем ломаться? День прошел — и ладно... "

Но сиднем сидеть или ходить вразвалочку мне было скучно.

А отбойным молотком нравилось работать — результаты видны, и всё время я кому-то нужен.

Конечно бывало, что сидел, когда работы не было. Но случалось, что мастер скажет что-то продолбить для электриков, допустим, а тут уже прибегают водопроводчики, и сидят ждут, когда закончу, чтобы помочь мне протянуть шланг на их участок, а за ними уже в очереди ещё кто-то... Это мотивировало.

А раз в воскресенье случилась мимолетная любовь, девушка осталась у меня до утра, и вот уже вроде пора на работу, но расставаться не хотелось. Сел на велосипед, смотался на стройку, отдал мастеру донорскую справку на отгул, и вернулся к ней.

Во вторник прихожу в "Дельфин" — там какой-то начальник приехал, и все инженеры-мастера-прорабы ходили по стройке за этим мужиком, показывали где что осталось доделать, и в какие сроки. И в цокольном этаже ему говорят, что вот здесь под потолком надо проложить трубы. Он сердито спрашивает, мол, почему раньше этого не сделали, ведь из-за этого что-то там следующее не делается.

А там были такие свежевыложенные типа фальшколонны толстой кирпичной кладки, в которых для этих труб надо под потолком прорубить ниши.

Ему отвечают, что, мол, не было рабочего на отбойный молоток.

Он, также сердито: "А теперь этот рабочий есть? "

Я выхожу вперед: "Я здесь... "

Он спрашивает: "До вечера сделаешь? "

Говорю: "Леса уже есть, пятнадцать минут на пуск компрессора и протянуть шланги, и полчаса на прорубить — кладка же свежая, чего там... "

Он повернулся и пошел со всеми дальше.

А мне мужики: "Ты чего, как Павка Корчагин на узкоколейке?! Сказал бы — да, к вечеру сделаю... Потом с мастером договорился бы, что как сделаешь — идешь домой... Часов до 12 поковырялся бы не спеша, и устроил бы себе короткий день... "

А мне такое лукавство как-то на ум не пришло.

Ну, а несколько лет назад — 30 лет спустя, получается — уже в качестве журналиста делал репортаж о капремонте бассейна. Спустился в это помещение, посмотрел, — проходят трубы в этих моих нишах...

День у Службы Безопасности банка что-то не задался

На днях консультировал одного моего давнишнего пациента. Так-то он много лет наблюдается и лечится с эпилепсией у невролога, но дисфории при этом процессе никто не отменял. Вот он и обратился: мол, снова на людей сквозь сетку прицела смотреть стал, выручайте, доктор. А заодно и на банковских

Наша фирма занимается разработкой и установкой платёжно-пропускных систем для различных крупных и не очень крупных заказчиков. Работали мы и с печально знаменитым аквапарком Трансвааль. Но не в этом дело. Сдаём мы недавно заказчику очередную систему. На понедельник уже собирается приёмная комиссия, а в пятницу, как это

Ламы — странного вида жвачные животные, которых часто можно увидеть в зоопарках. Природой предусмотрено много способов выживания наиболее приспособленных особей внутри одного вида, но способ внутривидовой конкуренции у лам может показаться особенно жестоким. Некоторые заводчики специально не селят двух самцов в одном вольере, потому что животные не ладят между собой. Бои двух лам-самцов отличаются крайней жестокостью — часто у обоих противников бывают сломаны несколько костей. К тому времени, как ламы достигают половой зрелости, у них формируется шесть зубов — два в верхнем ряду, четыре в нижнем. Это страшные клыки, какими гордился бы любой волк: боевые зубы используются для того, чтобы рвать противника. В особенно эффектных сражениях у обоих лам могут быть порваны уши и разодраны бока, на которых остаются глубокие кровоточащие раны. Но самая заветная цель любого самца ламы — яички соперника: чтобы обеспечить себе титул единственного способного к размножению самца в стаде, ламы кастрируют друг друга. Такие вот милые ламы.

Эту историю рассказал один старый прапорщик, с которым мне довелось служить. Дело было на Украине в середине 70-х. Танковый полк дислоцировался неподалеку от небольшой деревушки, и это ничуть не раздражало местных жителей. Более того, даже танкодром не беспокоил, пока не случилась эта история.

Однажды, во время отработки ночного вождения,