Ко мне была записана на макияж невеста. За пару дней до свадьбы она спросила, смогу ли я перекрыть незначительный синяк — упала. В день свадьбы я увидела не просто синяк, а фингал под глазом и ссадины около губ, на руках. Оказалось, что её избил её будущий муж по пьяни после мальчишника, узнав от её брата, что из-за рака родители с её стороны не смогут помочь выплачивать кредит за свадьбу. И она вышла за него замуж.

Всегда старалась готовить мужу разнообразные блюда, чтоб не ел, что попало. Поехали к свекрови, которая не заморачивалась и сварила пельмени. Муж их ел, как голодающий. Свекровь спросила, чем же его жена кормит, раз он так ест. Так этот идиот сказал, что пельмени у нас — большая редкость. Два дня последних он ел просто картошку, вчера вообще из ресторана. "Просто картошка" — это блюдо запеченого картофеля с кучей ингредиентов. А на второй день нас угостил друг-ресторатор. Чуть не умерла от стыда.

Работала в колл-центре. Столы сотрудников там ради экономии стояли вплотную друг к другу, так что можно было без проблем видеть монитор соседа. Ну я и подсмотрела телефон и пароль соседки для Вконтакте. Дома ради интереса попробовала войти — получилось. И я стала читать переписки этой девушки. Короче, 10 лет у меня каждое утро начиналось с изучения ее странички "изнутри". Что самое интересное, пароль она не меняла ни разу. Я следила за ее жизнью, как за сериалом: как она встречалась с парнем, как они поженились, как у нее был выкидыш, как потом родился ребенок, как она развелась и снова вышла замуж, как умер ее отец... А на днях я не смогла зайти к ней — поменяла пароль. Еще и профиль закрыла. Глупо, но мне так хреново. Как будто часть моей жизни отняли.

Раньше до истерики боялась гусениц непарного шелкопряда, такие, полосатые-волосатые. И вот на пятом курсе отправляют нас на производственную практику. Разумеется, пришлось работать в инсектарии именно с этими тварями — кормить их, пересаживать, считать, измерять... Не знаю, как я пережила этот месяц, но к концу практики уже спокойно брала их прямо руками. Теперь, кажется, я не боюсь уже ничего.