Проснулась ночью от звука ездящей туда-сюда двери шкафа-купе. Вышла, смотрю, пьяный муж в шкафу сидит со спущенными трусами.

— Ты что делаешь? Это не туалет!

— Как? А что? — резко встал и спросил он.

Наутро, естественно, ничего не вспомнил. А мне теперь жить с этими воспоминаниями. Не умею прощать и забывать плохое.

Мой дед – весельчак и балагур. Он бывший полковник, ветеран космонавтики, на Байконуре работал. Но еще в юности он был дерзким стилягой Сашкой. Когда у него хорошее настроение, он веселит нас с бабушкой танцами в одних семейных труханах. То твист пляшет, то что-то вроде стриптиза, задом вертит. Как-то изображал Шварценеггера, играл былыми мышцами. Человеку 73 года через месяц стукнет)

У меня есть джинсы, я прошла в них сквозь огонь, воду и медные трубы. Я садилась в них на свежевыкрашенный забор, рвала их в районе пояса и на колене, отрывала пуговицу. Но я продолжаю их носить с пятнами на жопе и дырищей на колене, потому что они, [м]лять, новые, а я покупаю новые джинсы раз в год. Год еще не прошел. У меня тоже есть принципы.

У нас дома разноцветная посуда. Желтые, синие и зеленый тарелки и кружки. Вообще всё. И когда я мою посуду, раскладываю на сушилку всё по цветам: сперва желтые, потом зеленые, а затем синие. Но когда жена моет посуду, раскладывает как попало! И меня это жутко бесит! Приходится переставлять!