Утесов любил рассказывать, что такое настоящее мастерство конферансье. По случаю какого-то праздника — концерт в одесском порту. Публика та еще — грузчики и биндюжники. Артисты вертятся на пупе, смешат изо всех сил. В зале гвалт и гогот, принимают, в общем, хорошо, но уж очень бурно: реплики и все такое... Конферансье, старый волк одесской эстрады, подбегает к пианисту:

"Маэстро, ваш выход следующий, идите уже, что вы стоите, как памятник Дюку Ришелье!" Пианист, весь бледный и в поту, со стоном мотает головой: "Не пойду, не пойду, смотрите, какой зал, они же меня слушать не будут, будут топать и свистеть, какой ужас, боже мой!"

"Так, — сказал конферансье, — чтоб вы знали: слушают все. Главное — как подать номер! Стойте в кулисе и смотрите!" Твердым шагом выходит на сцену и, перекрывая шум зала, возглашает:

"Загадка! На заборе написано слово из трех букв, начинается на букву „Хэ“ — что?" Зал в восторге ревет в ответ хорошо знакомое слово.

"Нет! — кричит конферансье. — Нет, чтоб вы пропали! Это слово „ХАМ“! Так вот, Бетховен, босяки: „Лунная соната“, и чтоб тихо мне! "

Борис Львович, "Актёрская курилка"

Сегодня было.

Магазин сантехники. Заходит парень китайской наружности и на "ломаном" русском просит у продавца смеситель на кухню.

Продавец:

— Вам подешевле?

— Нет, мне китайский не нужен. Германия или Италия.

Они определённо что-то знают и скрывают от всего остального мира

Энрико Ферми был членом Итальянской академии наук. Заседания ее проходили во дворце и обставлялись всегда чрезвычайно пышно.

Опаздывая на одно из заседаний, Ферми подъехал ко дворцу на своем маленьком "фиате". Выглядел он совсем не по-профессорски, имел довольно затрапезный вид, был без положенной мантии и треуголки. Ферми решил все же попытаться проникнуть во дворец. Преградившим ему путь карабинерам он отрекомендовался как "шофер Его Превосходительства профессора Ферми". Все обошлось благополучно.

Как-то сидим с папой дома, ждём маму из леса, и тут отключают всякую воду без объявления войны. Ну чё за фигня, маму же надо как-то от леса отмыть. Значит, звонить в диспетчерскую выяснять. Телефона, естественно, ни я, ни папа не знаем.

Принимаюсь гуглить. Нагуглила некую чертановскую диспетчерскую, звоню.

Д: какой адрес?

Я: такой-то

Д: а это не мы, это Чертаново Северное.

Я: а какой у них телефон?

Д: не знаю, но вы знаете что, вы в лифте вызов диспетчера нажмите, и как раз в свою диспетчерскую попадёте.

Я без задней мысли иду в лифт, жму на кнопку, и на голубом глазу:

— Здравствуйте, у нас отключили воду, в чём дело?!

А оттуда офонаревшее молчание, а потом сдавленно:

— Девушка, вы из лифта звоните, какую ещё воду?!