Воспоминания о Болгарии

Лежу на пляжу, никого не трогаю. Рядом кряхтит дочь, насыпает тяжелый песок в ведерко, поодаль в прибое сын строит фортификации. Жена машет рукой за буйком. Адски жужжит китайскими звуковыми спецэффектами чья-то игрушка. Чайки тщетно пытаются повторить мотив.

Настроение философское, в желудке растворяется завтрак и веселится Кубалибра, принятая в честь полудня. Красота. Краем глаза выхватываю картинку, которая прекрасно ложится на внутреннее расслабленное настроение.

Жизнь — это анекдот, я знаю. Но в то что анекдот — это жизнь, верю не всегда. Но пришлось.

Слева от меня берег становится крутым — начинается подъем в город. Волны с грохотом расшибаются о цементную стену. Именно с этой стены мальчик лет 5-ти роняет воющую машинку. Китайские спецэффекты постепенно глохнут, кроссфейдом нарастает детский плач. Уронил таки. Прям в набегавшую волну.

Мама ребенка одновременно ругает и утешает чадо-адо. Тут возникает — Дядя спасатель, брат-славянин, ухмыляется симпатичной мамаше, играет мышцой и красивой рыбкой летит вниз. Метров пять летел. Почти не подняв брызг, коснулся поверхности моря, всплыл, пышной гривой поднял в воздух водную взвесь, схватил поднебесного выкидыша, издающего предсмертные писки, и триумфально поплыл к пляжу. Клянусь, все свидетельницы этого поступка видели происходящее в красивом рапиде и под эротическую музыку. О чем взгляды говорили. Кричали взгляды.

Дядя возвращает ребенку машинку. Зардевшаяся мамаша не находит слов. Ребенок что-то шепчет маме. Видимо, обсуждает вопрос заполучения дяди в папы.

Мама, выслушав малыша, подходит к спасателю и громко, по-русски спрашивает:

— А где колесико, а?

Как принято писать в конце историй — я упал мордой в песок.

Когда-то давно, когда ещё собачники собирались компаниями и гуляли вместе, была и у нас компания с боксёрами. Девушка-армяночка с Цезарем, парень-охранник с Борманом, девица с Тайсоном и мы с мужем, с нашим Арнольдом.

Компания разношёрстная, со своими тараканами и интересами. Но у девицы с Тайсоном, помимо интереса к собакам,

Пришла я в детстве в гости к подружке. Пока она наряжалась-одевалась на улицу, мне предложили присесть на кухне, подождать. Смотрю, среди табуреток одна полотенцем накрыта. Я с чего-то решила, что это как раз для гостей с улицы, и шмякнулась на неё. Ещё сижу и думаю, приятная какая, мягкая, с виду и не скажешь. Оказалось, раздавила целый поднос пельменей, которые всей семьёй лепили. Никто не ругал, но стыд и ощущение "слон в посудной лавке" помню хорошо.

Родители люди советской закалки, работающие в конструкторском бюро по производству радиолокационных антенн. Очень экономные люди, с работы притащили кучу чертёжной кальки, и мама её использует как бумагу для выпечки.

Пришли к нам как-то гости, мама испекла кекс с хорошей такой влажной пропиткой. Всё бы ничего, вот только кальку она положила не той стороной к кексу, так что чертёжная рамочка со всеми окошками хорошо так отпечаталась на кексе. Гости немного ах[рен]ели. Мы, говорят, знаем, вы гордитесь, что вы инженеры уже 30 лет, но надо же как-то поскромнее...

Подруга работает в фирме, где все сотрудники, кроме нее — молодые мужики, сисадмины. Рассказывает:

"Я тут в магазине два платьица красивых увидала. Одно голубенькое с белым, а другое — розовенькое с чёрным. Я всех-всех у нас спросила: какое мне купить? Пятеро сказали, что голубенькое. Семеро — что розовенькое... Один сказал: "Киса, купи оба, потому что если ты купишь голубенькое, то будешь жалеть, что не купила розовенькое, а если купишь розовенькое, то будешь жалеть, что не купила голубенькое. ""

Последняя фраза её рассказа бьёт меня наповал:

"Теперь я точно знаю, за кого буду выходить замуж! "