белели домики гуцульской деревни.

Отец деловито разматывал веревки, что-то доставал из своего огромного рюкзака, подтягивал и нервно дергал на себе альпинистское снаряжение, а сын, с малюсеньким рюкзачком за спиной, приложив к глазам руки, чтобы не мешал дневной свет, вглядывался в сырую и холодную пасть колодца.

Отец:

— Витя, не переваливайся так, а то и сам туда булькнешь!

— Папа, я кажется вижу, он нормальный…

Пастух, лет семидесяти, важно и неспешно спустил с пригорка стадо коров, подошел к незнакомым людям у колодца, поздоровался и сказал:

— Меня зовут дед Васыль, а вы откуда такие будете? Туристы?

Мужик в альпинистском снаряжении отложил бухту веревки, закурил и ответил:

— Я Сергей, а этот шалопай – Виктор, мы из Москвы.

— Из самой Москвы? Ого. И там уже про наш колодец знают?

Сергей с сыном переглянулись и хором спросили деда:

— А, что "знают"?

— Ну, как же, это просто страх Божий. Неделю назад, может чуть больше, пацаны тут вечером гуляли, случайно заглянули в колодец, а оттуда свет, такой, чуть синеватый. Да что я вам рассказываю, сами загляните, его даже сейчас чуть-чуть видно, а уж по ночам, так и вообще – глаза выедает.

Отец с сыном, в который раз за это утро, с интересом заглянули в колодец и Сергей спросил:

— Дед Васыль, А что, многие сюда заглядывали?

— Да все наше село, даже из соседних люди приходят. Вот и вы жеж из самой Москвы не просто так приехали, тоже ведь слышали.

Сергей сделал строгое лицо хихикающему сыну и снова обратился к пастуху:

— И что люди на это говорят?

— Ну, шо, разное. Одни говорят что — это злые духи и что колодец ведет прямо в Ад, другие, говорят – радиация, а там, кто ее бисову силу знает? Может так, а может и нет. Это ведь не просто колодец, он проклятый.

— Проклятый?

— Да, лет шестьдесят назад, хотя даже побольше, еще до войны — это был обычный колодец, аж пока в нем не утопилась дивчина с нашего села. Родители заставляли выйти замуж, а она не хотела, прыгнула и все. С тех пор и вода из него ушла, была и нет. Так, болото стоит после дождя, но воды уже не наберешь. А теперь, может — это душа дивчины светится, зовет кого? Кто ж ее знает? Другие говорят, что это инопланетяне высадились, понимаешь, сидят там и ждут чего-то.

Старик захихикал и продолжил:

— Радиация – не радиация, но штука опасная, это точно. У нас одна баба, моя соседка, в среду, или в четверг, заглянула туда и чуть не ослепла бедная от этого света. Давление поднялось, еле откачали, даже зрение ухудшилось, как от сварки. Вы бы малому не разрешали туда заглядывать.

Сергей строго сказал сыну:

— Витя, отойди оттуда!

А дед продолжил:

— Пан Сергей, ну так, а шо, вы собираетесь прямо к той холере на дно спускаться?

— Ну да, собираюсь.

— А если оно вас…? Ну, вы там смотрите, поосторожней с ним, мало ли. Ладно, с Богом, давайте потихоньку, не спешите, а я пойду пока.

Маленькая беспородная собачка, поняла хозяина с полуслова и принялась веселым лаем заворачивать стадо коров в сторону села…

… Через полчаса, Сергей уже весь грязный и злой вылезал из колодца, на его руке висели мокрые черные шлейки, а на шлейках болтался тускло горящий фонарик.

Сергей, не выключая, принялся поливать его из фляги, а сын, сидя на своем рюкзачке, виновато наблюдал со стороны:

— Вот видишь, папа, ничего с ним и не случилось, светит.

— Лучше молчи! Если бы ты меня попросил: — "Папа, дай мне свой фонарик, я хочу заглянуть в колодец. Что, я не дал бы?! Как ты не понимаешь, что твоя голова меньше моей, а шлейки отрегулированы под мою голову?! Конечно, фонарь сразу и слетел с твоей бестолковки! "

— Папа, но ты же обещал не ругать меня, если я признаюсь…

Сергей, несколько сбавив тон:

— Витя, я же тебя не ругаю, просто объясняю. Если бы ты сразу, в тот же день признался, я бы его тогда же и достал, а так – целую неделю без фонарика просидели как идиоты. Повезло еще, что мы за эти дни не перебрались на новое место. Ладно, проехали, пойдем быстрее, нас, наверное, там мама в палатке заждалась.

Витя:

— Но ведь все обошлось, фонарик не испортился, до сих пор светит, зато жизнь у местных людей стала немного веселее и интереснее, у них даже легенда про инопланетян появилась.

Сергей улыбнулся:

— Бери рюкзак, пойдем уже, пришельца кусок…

к тексту.

Так, для выноса тела санитаров оказалось мало, позвали на помощь водилу — размышлял я. Видимо срочно, раз он телефон впопыхах оставил. Но намерен был быстро вернуться. И где же он? Где они все? — начал удивляться, докурив сигарету. Телефон надрывался безостановочно. Может, и моя помощь нужна? Вдруг какой-то кровавый замес с дракой. Или груда тел от всеобщего отравления.

Но вернуться в подъезд мне не дали. Оттуда раздался топот, дверь распахнулась настежь, выбрели трое крепких дядек в белом, шатаясь и сгибаясь под тяжестью носилок.

На них возлежал самый здоровый мне известный сосед из нашего дома, просто богатырской стати, по имени Макс. Жизнерадостный бородач лет 30, под два метра ростом, кило 140 весом. Он тихо выл, схватившись за щиколотку.

Как его угораздило? Помню, как он подлетал по гололеду на лексусе к подземной парковке. Высший пилотаж! И что теперь, поскользнулся в собственной ванной?

У железного Макса есть слабость — любит по пятницам на ночь нарезаться в зюзю. Это очевидно по громовым раскатам хохота и гневным упрекам, доносящимся из его квартиры именно в это время. И никогда в другое. А теперь и амбрэ разнеслось густо. Отличный коньяк!

Но прочь преамбулы, вообразите саму картину, ради которой я написал эту историю. Включайте или вспоминайте музыку из Деревни Дураков.

Санитары, услышав вызов, приободрились и понесли Макса рысцой под балалайки. Издевательски размахивали носилками в такт мелодии. Он перестал выть и заржал вместе с ними. Музыкотерапия!