от дороги. Поэтому я сразу почему-то стал решать, по какой тропинке мне идти примерно в ту же сторону. Мне не хотелось встречаться с этим пешеходом. Раздумывая, я стоял на небольшом распутье возле самой железной дороги, где тропинки расходились крестом в разные стороны. Просто я решал, в какую сторону мне идти, чтобы не столк…

Упс, этот гражданин, ну который был вдалеке, теперь оказался совсем рядом и за три шага уже преградил мне путь, показывая жестом, вернее, спрашивая жестом, сколько времени.

— Времени сколько? — прямолинейно произнес незнакомец показывая пальцем на запястье.

Вздыхая, ведь мне не удалось увернуться от него, ответил:

— Пятнадцать минут шестого, — потом буквально за мгновение мне стало понятно, что этот человек одет в странный кафтан, которые обычно рисуют на крестьянах в учебниках истории, на голове надет зипун с меховой оторочкой и пузатые замасленные от долгой носки варежки тоже с мехом, за спиной у дяденьки был рюкзак, который закрывался обычным узлом. Простоватое доброе лицо украшала неплотная прокуренная борода-лопата. Сразу понял, он спрашивал меня про время, потому что у такого человека, конечно, не может быть никакого мобильного телефона, ведь он совершенно не из нашего времени.

— Вы, наверное, Дедушка Мороз? Вы так на него похожи. Такой, ну наш, автозаводский Дедушка, — как-то искренне обрадовался я и хотел было протянуть ему руку, но…

Он так улыбнулся, я даже не успел сконцентрировать свою защитную функцию организма.

— Нет, конечно же, — сказал инок или паломник или кто-то настолько православный, а может, это был ангел, ведь они выглядят в реальной жизни примерно так. Дальше вместо рукопожатия мы стали обниматься! После объятий он что-то такое сказал про ангела-хранителя, которого он мне то ли дарует, то ли посылает, то ли желает в Новом году, и еще несколько настолько теплых и душераскрывающих фраз, что, боюсь, здесь я их даже не смогу пересказать.

Это было просто какое-то невероятное откровение. Вместо рукопожатий троекратное обнимание, взаимные поклоны и что-то еще неуловимое кажись он меня незаметно перекрестил. А по-моему, если это не Дед Мороз был, то это какой-то повыше Мороза пешеход.

широкой жопой моих младших братьев и сестёр.

– Дура, это не тебе – ласково сказал батя – это сыночке, он у нас талант.

– Талант-талант – ехидно протянула маманя, поняв что раздача [ман]дюлей отложена – ты его еще в консерваторию отведи.

– А это идея – обрадовался батя – иди сюда, квёлый, будешь музыке учиться?

– Я лучше Салтыкова-Ще почитаю – угрюмо ответил я, но батю это не остановило. Он схватил меня за чуб и ткнул носом во влажную грязь на пыльном полу. Я чихнул и батя отпустил меня.

“Спасибо” – одним неподбитым и неподкрашенным глазом сказала маманя тихонько пряча топор в трюмо.

На следущий день батя отвел меня в музыкальную школу. Когда я увидел Квинессу Арнольдовну, я понял, что буду учиться не только на контрабасе, но и на барабане, тарелках, и прочих духовых, струнных и слесарных инструментах.

Квинесса Арнольдовна была настоящей королевой. Алые губы, белые зубы, огромные голубые глаза за матовыми стёклами модных розовых очков, оттопыренные уши увешанные бриллиантами и сапфирами, огромный, никогда мной невиданный бюст, нервно колыхался в глубоком декольте, чуть выступающий животик заканчивался нежным верблюжьим копытцем. Я готов был стать не только козлёночком, но даже верблюжонком, лишь бы мне дали напиться из этого копытца.

– А может ну его к лешему, этого недоноска, – сказал батя сглотнув слюну, – может вы меня музыке поучите?

К моему счастью Квинесса Арнольдовна не согласилась с батиным предложением и взяла в обучение только меня. Холодными зимними вечерами она давала мне играть музыкальные произведения в своём декольте, чтобы у меня не так мёрзли пальцы от контрабаса.

Она клала на левую грудь хозяйственную коробку полную медиаторов и заставляла их по одному перекладывать на правую грудь. Я играл это произведение пока у меня не затекали руки. На всю свою жизнь я запомнил свою первую учительницу музыки.

Когда я вырос и ушёл от родителей, я снял кладовку метр-на-метр в коммуналке и перевёз туда свой контрабас, на нём и ел и спал. Иногда у меня собирались большие компании, но если я видел что кто-то тишком блюёт в контрабас, я этим мерзавцам больше никогда не наливал.

Прошли годы, батя и маманя растворились в прошлом, братья и сёстры выросли и расползлись по миру. А я, когда мне плохо, начинаю играть на контрабасе. И когда мне в стему стучат ох[рен]евшие соседи, мне становится хорошо. И получается, что я играю, и когда мне плохо, и когда мне хорошо.

А недавно бригадир нашей бригады маляров-отделочников отдал мне полбанки неиспользованного сурика и я им выкрасил любимый контрабас. А еще я прибил к нему гвоздями соткой двенадцать подсвечников и хрустальный графин. Теперь вечерами я надеваю любимые матовые розовые очки Квинессы Арнольдовны, играю при свечах на контрабасе, пью мутный самогон из хрусталя и вспоминая тёплый мягкий бюст Квинессы Арнольдовны, которая уже давно дослужилась в консерватории до звания бабушка-полковник, истекаю тёплыми розовыми слюнями нежной сентиментальности на давно засохшую мимозу…

и всё такое. В моём представлении утка является деликатесом с изысканным вкусом. Не чуя никакого подвоха принял в дар целых две штуки. Уже без перьев, замороженных. Оттаивай да делай что хочешь.

Однако лёгкие сомнения закрались ещё на стадии разделки. Мясо тёмное, даже выглядит неприятно и сильно воняет рыбой. Есть такое не хочется вот уже сейчас. Поэтому чтобы не тратить время зря полез в яндекс за рецептами. Вдруг есть хитрости какие, как эту дичь превратить в деликатес? И таки да, рецептов полные эти ваши интернеты. Сводятся они примерно к следующему: мясо дикой утки действительно деликатес, кроме того оно очень полезное и, в отличие от домашней утки, совсем не жирное. Но для начала надо отрезать жопу с какими-то железами. Не совсем понятно куда потом пихать яблоко, но надо — значит надо. Затем дичь надо вымачивать в воде неделю, потом простирнуть на 90 градусов с ванешом для ковров, потом замариновать в уксусе, а лучше сразу в уксусной кислоте, обязательно добавить лук, чеснок, лимон, антифриз, базилик, кориандр, духи шанель, много-много соли, щепотку перца и майонеза литра три-четыре. И вот после всех этих манипуляций смело готовьте что угодно. Жарьте, пеките, хоть сырой ешьте. Но только не суп. Бульон из дикой утки всё равно не очень.

Читая рецепты мило посмеялись с супругой. Мол реально дичь, в прямом и переносном смысле. Звучит так, словно мы пытаемся съесть любой ценой то, что для еды совсем не приспособлено. Это мы вчера посмеялись, а сегодня осознали истину. Разорвав утку на атомы, вымочив во всём мокром и втерев в неё пол таблицы Менделеева, мы бросили дичь на сковородку. Уже через пять минут за стеной завыла соседская собака. Кухня превратилась в газовую камеру наполненную болотно-уксусными токсинами с тонкими оттенками рыбы. Аппетит пропал не появляясь, но мы искренне надеялись что появится во время еды.

Однако надежды не оправдались. По началу мы долго метали друг на друга стрелки, кто же попробует первым. Поскольку замачивал, мариновал, жарил и парил я — пришлось быть и главным дегустатором деликатеса. Ведь столько сил потрачено, ну может органы обоняния врут и на вкус утка как пища богов? Всё ж по рецепту с полным и дотошным исполнением ТЗ. Попробовал и... Ощутив толчки в районе желудка, рванул к унитазу. В процессе в дверь начали настойчиво стучать: жена тоже попробовала свежеприготовленное явство и решила присоединится к призванию Фреда. Поняв что такой деликатес нам не нужен, начали экстренно проветривать квартиру и утилизировать пылающую адским смрадом дичь. Бегом до контейнера и в неё обеих уток. Как приготовленную, так и замороженную. По возвращению домой узнал что жену вывернуло повторно при помывке сковороды.

Эпилог. Вся квартира залита освежителями воздуха, но даже сквозь тропические фрукты и антитабак пробивается тошнотворный запах дичи. При попытке съесть что-то другое возникает ощущение что в рот попала утка со всеми вытекающими последствиями. Даже сигареты начали отдавать тиной и рыбой, наверное у нас теперь тяжелейшая форма утиного ПТСРа. Зато осознали для себя простую истину: все магазины завалены курицей, свининой и говядиной. И не потому что утки, бобры и анаконды слишком хороши для простых смертных. Не потому что существует заговор элит, посредством которых вкуснейшее мясо должно быть для крестьян максимально недоступным. А потому что жрать это реально невозможно. И курятина-свинина-коровятина объективно и являются лучшим деликатесом, который не надо вымачивать-мариновать-натирать. Можно просто есть. Так что прости, утка, но нет. Может быть в голодный год, может от безысходности. Но есть тебя без какой-то причины — реально дичь.

ПС. При гуглении рецептов попался комментарий от хозяюшки, что она часто слышит о том, что дикая утка на вкус как радиоактивные отходы. И она, хозяюшка, знает тому причину. Просто люди сейчас едят всякие чипсы и прочую химию, оттого у них сбиты вкусовые рецепторы и натуральная пища им кажется отвратительной, хотя на самом деле лучше дикой утки ничего в мире нет. Так вот, уважаемая хозяюшка, я не знаю в какой глуши ты живёшь, может тебе и солома деликатес без ГМО, но гори ты в аду. Желательно в отдельном котле на утином бульоне. Я после этой дичи теперь и чипсы есть не могу, мне кажется что они болотом и рыбой воняют.