Людмила Петрушевская, драматург и писатель, рассказывает:

"Вот какая случилась трагикомическая история на похоронах великого Олега Ефремова.

Театр был переполнен своими, люди вереницей шли на сцену прощаться. А на улице у театра стояли огромной толпой. В зале было душновато, и вся обстановка сжимала сердца, и одному из актеров стало плохо. Я говорю о том, чего никто не видел — почти незаметно больного вывели, работники скорой ведь ездят на вызовы не в белых халатах.

А продолжение было — представляете? Из парадных дверей театра в город выносят носилки с человеком.

И толпа начинает плакать и аплодировать!

Многие впервые участвуют в такой траурной церемонии. Люди неопытные и взвинченные. Думают, что вынесли Ефремова.

И человек с носилок в ответ поднимает руку в знак приветствия (Это был замечательный артист Игорь Ясулович).

Тут бы чувствительным зрительницам впору было бы и упасть в обморок: Ефремов ожил!

Никто ничего не мог понять, но проводили скорую бурными аплодисментами. И, ничего не соображая, разошлись. Переулок опустел. А я вот свела концы с концами и написала. Не может быть, что я одна поняла, что произошло в зале и у парадного подъезда. Или может... "

Однажды, когда Твен был в Англии, он отправился посмотреть лошадиные бега недалеко от Лондона.

Когда он возвращался на станцию, он встретил своего друга.

У того не было денег на поезд и он попросил Марка Твена купить ему железнодорожный билет до Лондона.

"Извини, мой друг,  — сказал писатель,  — у меня недостаточно денег на два билета. Но ничего страшного. Подожди меня здесь. Я собираюсь купить один билет, а ты можешь ехать под моим сиденьем. Никто не увидит тебя там".

Два билета были куплены в кассе, но Марк Твен ничего не сказал об этом своему другу.

В поезде они нашли пустое купе, и его друг забрался под сиденье.

Никто не видел его.

Вскоре после этого поезд тронулся и в купе вошёл кондуктор.

Марк Твен отдал ему билеты.

Кондуктор поглядел по сторонам и спросил, кому принадлежал второй билет.

"А, это билет моего друга,  — ответил писатель,  — он едет под моим сиденьем. Видите ли, у него не всё в порядке с головой, и он любит путешествовать таким образом".

У Ренуара был приятель, который обожал давать ему советы. Однажды он наблюдал за художником, когда тот рисовал этюд обнаженной женщины. Когда художник отложил кисть, приятель запротестовал:

— Ах, Ренуар, ну если бы еще два-три мазка! Ведь не закончено!

— Вот как! — изумился Огюст Ренуар. — Благодарю покорно, а я-то думал, что о своих работах только я и могу судить, когда они готовы?

— И как же это? — поинтересовался приятель.

— Весьма просто, — отвечал Ренуар. — Когда я чувствую желание хлопнуть изображенную на полотне даму по заднице, значит, ничего больше в эту картину добавлять не нужно.

Сэр Эрнест Рутерфорд, президент Королевской академии и лауреат Нобелевской премии по физике, рассказывал следующую историю, служащую великолепным примером того, что не всегда просто дать единственно правильный ответ на вопрос.

Некоторое время назад коллега обратился ко мне за помощью. Он собирался поставить самую низкую оценку

Сумасшедшим ЗОЖникам посвящается.

Когда в ХХ веке Америка ввела сухой закон — себе на горе, закон, который вывел мафию на неслыханные высоты, отобрав доходы у государства и передав из мафиози, закон, при котором "мир демократии" добавлял яд в технические спирты, отчего американские бедняки стали умирать, короче! — один из мощнейших государственных деятелей эпохи, будущий союзник СССР во Второй Мировой войне и одновременно ярый враг коммунизма, сэр Уинстон Черчилль, будучи в гостях в США, попал под автомобиль. Черчилль был большим поклонником выпивки и ненавидел этот сухой закон как надругательство над здравым смыслом. В качестве лекарства ему выписали... виски в неограниченном количестве (аптеки в тот период имели право прописывать алкоголь как лекарство).: )