В далеком 1994-м году я работала секретаршей в одной фирмешке, коих в то время было довольно на просторах великой Родины. Так как бизнес-центров еще не успели построить, многие офисы тех лет находились в подвалах и прочих мало приспособленных для работы местах. Наш не был исключением.

Ну, а где подвал, там и его обитатели. Огромные черные тараканы нас не особо беспокоили, только иногда топились в оставленных на ночь чашках из-под кофе, а вот крысы досаждали. Проклятые хвостатые твари до того обнаглели, что с топотом бегали чуть ли не по ногам, и это белым днем.

В один прекрасный день мы с коллегами, а коллектив был более чем наполовину женским, объявили забастовку и отказались работать, пока крысиный вопрос не будет решен.

Так случилось, что в тот момент в конторе из представителей сильного пола был только генеральный директор, вполне адекватный мужик. Он позвонил в санэпидстанцию, но доблестные борцы с грызунами сказали, что смогут приехать только через неделю. Тогда генеральный вздохнул и отправился в охотничий магазин за капканами. А так как магазин был рядом, он пошел туда пешком.

Во время его отсутствия зазвонил телефон. Я, верная долгу секретарши, сняла трубку. Голос с сильным британским акцентом сказал:

— Алло, это фирма бла-бла-бла? Это Лондон. Могу я поговорить с генеральным директором господином таким-то?

Видимо, мой мозг был слишком травмирован общением с крысами, поэтому я простодушно ответила:

— А господина такого-то нету. Он за капканами пошел.

В трубке некоторое время потрясенно молчали, а потом неведомый абонент отключился. Предсталяю, какая картина нарисовалась в его воображении: бескрайние сибирские просторы, заснеженное зимовье, и по белому снегу торит тропу одинокий генеральный директор, на лыжах отправившийся за капканами... Больше нам из Лондона не звонили.

Тень Совы: стою в туалете, мою руки, думаю, задержаться или попробовать все-таки вернуться к работе, а то живот не по-детски скрутило, но и дедлайн близко... В раздумьях обращаюсь к собственному организму вслух — задолбал ты меня, сволочь, сил уже нет, что делать-то с тобой?

И тут слышу испуганный голос от двери: Я уже все доделал, честное слово, сегодня сдам!

Оказывается, товарищ, которого я вчера за просрочку отругал, зашел неслышно, как раз к моему монологу))

Как-то преподша по культурологии, возмутившись поведением студентов на своих парах, пригласила посидеть на них декана.

Декан проявил себя как истинный студент. Сначала сидел и делал вид что ему интересно, потом стал играть в телефоне, а потом тупо заснул.

Больше у нее к нам вопросов не было

Историей Марта про политинформацию напомнило. Дело было или в самом конце 1970х или самом начале 1980х.

Моя мать много лет проработала учительницей английского и французского языков в школе. Частью работы было давать открытые уроки во время которых приходили другие учителя, ГорОНО, и всяческие наблюдатели. Работы и стресса много,

Дело было на летней полевой практике, на которую каждое лето были обязаны выезжать студенты первых трех курсов нашего биофака. На этой самой практике пили все безбожно, в первую очередь нажирались отличники (с не привычки) и преподы, наконец то оставшиеся без присмотра жен и мужей, остальные впрочем не отставали. Но однажды студенты нажрались как -то особо сильно, а товарищам преподавателям толи не досталось то ли еще чего, но они были все трезвы и БДИЛИ. Поэтому все пьяные бесчинства в эту ночь были, так сказать, документально запротоколированы, и на утро нам устроили разбор полетов, предварительно собрав весь лагерь и всех преподов.

А надо сказать, что с нами на потоке по обмену училась девочка финка. Чистейшей души человек. Так вот собрание, выходит препод что поголосистей и начинает — так мол вашу мать пере так, вы суда учиться приехали или бухать. Короче кого ещё пьяным увидим того с практики отчислим (что автоматически означало отчисление из универа) и т. д. Мы молчим, у нас похмелье – нам плохо. И тут эта девочка финка божий одуванчик выдает с характерным финским акцентом: "А пьян н ых прее поддавателей тоже будут отчислять с практики? “ …Преподов после этой фразы как ветром сдуло, даже до свидания не сказали. Больше нам пить не запрещали.