Я из категории женщин-любовниц. Сейчас отдыхаю на курорте. В аэропорту познакомилась с парнем. В первый день пошли с ним в бар, хорошо посидели. Я уже настроилась на продолжение вечера, а он мне начал рассказывать про свою невесту, как ее любит, какая она хорошая и прочее. После бара разъехались по своим отелям. Я, матеря все на свете, с мыслями, что неужели нашла просто друга, легла спать. Тут от него смс: "Давай трахаться. Я уже еду". Все-таки все мужики одинаковые.

Много кто жалуется на мужчин с рваными носками. А за мной как-то ухаживал хороший, обеспеченный парень, тут у нас первая ночь любви, я вся подготовленная во всех местах, дрожащими от возбуждения руками расстегиваю и снимаю с него джинсы, а там... старые, застиранные трусы, с дыркой посередине, из которой гордо торчит одноглазый красавец и половинка одного из доспехов: )

Моя подруга — нимфоманка. Когда она трезвая, это одна из самых умных людей, которых я знаю. Начитанная и интересная, к 24 годам у неё было уже две технических вышки с красными дипломами в престижных вузах, хорошая должность на заводе с приличным заработком и даже собственная книга. Очень ухоженная, яркая, пробивная, общительная и энергичная, я всегда поражалась, как в одном человеке может умещаться столько качеств. Но когда выпьет… Это больше не человек, это похотливое животное, которое тащит в койку всех, кого увидит. Секс с незнакомцем, тройнички, оргии для неё обычное дело. Её не интересует вообще ничто: ни раса, ни внешность, ни внутренний мир. Главное, переспать, даже если у этого будут свидетели. Поражаюсь её двойственности, очень мерзко от пьяного поведения. Из-за него мы часто встреваем в нехорошие истории и я получаю люлей просто за компанию в лучшем случае, а в худшем приходится расхлебывать последствия. Люблю её, но не знаю, могу ли считать себя подругой, если мне отвратительна такая её сторона.

Узнал про бурную половую жизнь своей девушки. Начала она её с 13 лет и понеслась. Решил, пусть сама расскажет. Всю ночь продлился ее рассказ, я ох[рен]ел просто от услышанного. Она в слезах говорила, что самой стрёмно, что она такая [м]лядь. Я ее успокоил, на воспитание все валил. Наутро она выдает, что ее откровения помогли ей найти себя и мы расстаёмся. Не я первый, не я последний!