и ослабленных детей. Их изобрел доктор Александр Лайон. Он был уверен, что его изобретение изменит мир и поможет спасти миллионы детских жизней. Но представители Церкви думали иначе. Считалось, что если по божьей воле ребенок появился на свет раньше срока, то он сам должен бороться за свою жизнь. Если это не получалось, значит, он был просто не готов к земной жизни. Пытаться выходить и вылечить недоношенного — значит вмешиваться в планы Всевышнего, что противоестественно и грешно.

Работники больниц тоже отказывались подключать инкубаторы. Им это казалось экономически невыгодным. У большинства больниц не было ресурсов, чтобы выкупить боксы и поддерживать их работу.

Но все изменилось, когда за дело взялся Мартин Коуни.

Никто точно не знал (и не знает до сих пор), кто он такой и откуда взялся. По одной версии, Мартин родился в Польше в 70-х годах XIX века. По другой — немного раньше, и в Германии. Одни источники говорят, что он получил медицинское образование во Франции, другие эту версию опровергают. И вторые, судя по всему, правы, поскольку никаких записей в архивах и учебных заведениях о нем нет. А исследователи, пытавшиеся найти хоть какие-то документальные подтверждения и источники, касающиеся ранних годов жизни Мартина, всегда уходили ни с чем.

К концу XIX века Коуни был известным в узких кругах шоуменом с собственной развлекательной программой. Но уже к началу 1900 года Мартин начал представляться педиатром, специализирующимся на недоношенных детях. В 1903 году он скупил больше десятка инкубаторов, расставил их в арендованном помещении в парке развлечений в США, заполнил боксы младенцами и напечатал сотни афиш. Он приглашал всех желающих посмотреть на его новую шоу-программу: "аттракционы" с детьми весом менее 900 грамм. А газеты это подхватили и поддержали врача громкими заголовками: "Тут вы увидите странных маленьких существ (до 25 одновременно). Трудно поверить, что все они когда-нибудь станут полноценными людьми. Они больше напоминают обезьян, чем мужчин или женщин".

С первого же дня работы выставка стала невероятно популярной. Люди часами стояли в очереди, чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на крохотных детей.

Зрители относились к выставке младенцев как к диковинному шоу. Но цель самого Мартина была в другом: он искренне мечтал дать этим детям шанс на выживание. Как только аттракцион закрывался для посторонних глаз, все помещение обрабатывали санитарными средствами. К детям приходили кормилицы, которые по рекомендациям Коуни сидели на строжайшей диете, чтобы преждевременно родившиеся дети получали с молоком максимум полезных микроэлементов. Если кого-то из них Мартин ловил за курением или распитием алкоголя, выгонял без разбирательств. Кроме того, новорожденные всегда находились под наблюдением медсестер. Одной из них, кстати, была дочка шоумена.

Поскольку никто из зрителей не знал об истинных целях Мартина, его вскоре начали обвинять в алчности и бесчеловечности. Коуни несколько месяцев подвергался травле и злобным насмешкам. На улицах вслед ему выкрикивали матерные слова, в него бросались камнями и другими подручными предметами. Медики обвиняли Мартина в нарушении врачебной этики, называли самозванцем. Но Коуни просто не обращал на них внимания, продолжая делать свою работу.

Относиться к Коуни иначе стали лишь тогда, когда первых детей, участвовавших в его развлекательной программе, начали выписывать. Маленькие пациенты возвращались домой к родителями здоровыми и упитанными. Это заставило людей изменить мнение о докторе и вызвало вторую волну его популярности.

"Аттракционы" Мартина Коуни проработали почти сорок лет. За это время через его боксы прошло 6,5 тысячи недоношенных детей, которые вернулись домой живыми и здоровыми.

Парадоксальным образом Коуни заставил медиков разных стран относиться к недоношенным детям как к настоящим пациентам. Благодаря его опыту в 1940-х годах американские и европейские больницы стали открывать специальные отделения для ухода за детьми, родившимися раньше срока.

У него не было инвесторов, и, когда интерес публики к выставкам начал угасать, Мартин поддерживал жизнеобеспечение инкубаторов на собственные средства. Заработать на этой истории ему так и не удалось: Мартин Коуни скончался в возрасте 80 лет в одиночестве и полной нищете в 1950-х годах.

(По материалам "Шоу инкубатора и ребенка" Сильверман, Уильям А.)

Ну не может наш дорогой среднестатистический россиянин двух вещей- не плюхнуться мордой в оливье и не хамить окружающим.

Когда хамят алкаши, понять это хоть как-то можно-ну пьяный не контроллирующий себя человек. Но почему хамят подростки, зачем хамят женщины, выделываясь перед своими спутниками, было совершенно не понятно.

Оружие против хамства было найдено в лице мужа-сотрудника ровд. Нет он не слонялся по магазину с лицом охранника-питекантропа, не бегал с пистолетом за хамами. Муж просто повесил над прилавком видеокамеру и фиксировал все происходящее. Очередной хам не заставил себя долго ждать-отоварившись и привычно обложив матом продавщицу, он был крепко зафиксирован подошедшим сотрудником полиции. Продавщица тут же написала заявление и после быстрого суда хам уехал на 15 суток. В первый же день местные алкаши не досчитались двух десяток своих товарищей обоих полов. Бои за культуру и чистоту русского языка шли с ошеломительным успехом. Уже через неделю владелец магазина отметил рост выручки-покупатели, не рискуя быть избитыми или облеванными, стали дольше находится в магазине и покупали больше.

Беда пришла откуда не ждали. Через месяц после нововведения в магазине, начальник ровд в гневе вызвал на ковер всех до кого только смог дотянуться. Причиной стал взрывной рост числа посаженных по "хулиганке". Но бог есть и он это доказал, прямо во время "разбора полетов" начальнику позвонили из главка и поздравили с повышением в звании за резкое снижение криминальных преступлений в районе.

Начальник не был Лобачевским, но смог провести прямую взаимосвязь между уехавшими на 15 суток и 30-процентным снижением преступности в районе. Сотрудникам было предложено проработать новую методику и распространить на всю территорию района-начальнику ровд очень хочется стать генералом.