|
Старая Прага.
Одна замечательная деталь: в мужском туалете, над, извините за подробности, писсуаром, повешена пара подушечек, обтянутых кожей. Как раз на уровне лба (если стоять на ногах, конечно:) Вероятно это сделано специально для тех, кто уже с трудом стоит на ногах и для поддержания равновесия нужно упираться головой в стену. Потрясающая задумка, я такого нигде доселе не видел.
|
* * *
Да, господа, жизнь — прекрасная штука, но иногда она поварачивается кнам той стороной, кторую как ни крути, а видать только еслирассматривать сзаду. Но оставим философию для кого-нибудь другого. Темболле что в данной ситуации она не имеет никакого прикладногоотношения.
Случилась эта неприятность со мной примерно
два года назад. В товремя я грешил тем, что играл в одном довольно известном (в нашемгороде) Студенческом театре эстрадных миниатюр. Говорят даже, чтонедурно играл — хотя наверняка врали. Ну да ладно. Так вот, в апрелемесяце случилось так, что мы поехали на фестиваль в город Пермь. ИзВоронежа до него пахать ой-ой-ой сколько. Вечером отправлялся нашпоезд. Мы благополучно в него уселись, загнездились, перекурили и вввиду того, что дорога дальняя, мы как и всякие нормальные "артисты"достали сок "Гамми-мишек" и стали благополучно, радостно, и наряднопроводить время.
Примерно к часу ночи (на понятном языке после 3 бутылки на троих)мы приняли судьбоносное решение: пойти поспать!
А надо сказать, что ехали мы в плацкарном вагоне и в следствиистечения обстоятельств все мы спали почему-то на верхних боковыхполках. То есть под нами спали какие-то совсем чуждые (после бутылки в"хлеборезку" даже более чем чуждые) люди. Эх! Знал бы я заранее...
Залез я на свою полочку и тихонечко заснул. И снится мнепрекрасный сон, что еду я в поезде в город Пермь вместе со своимлюбимым коллективом. Дочего же правдивый сон-то был! Снится мне чтолежу я на верхней полке и снится мне что подо мной на нижней(!!!)полке спит мой собутыльник Чистик.
В этот момент наш поезд тряхнуло (не во сне, НАСТОЯЩИЙ поезд) и япроснулся. Было где-то 5.30 утра. И получилось так, что организм уменя проснулся, а в глазах еще сон стоял. То есть я поворачиваю головувниз и вижу ЧИСТИКА, который мне улыбается. И тут, извините заподробности захотелось мне в туалет, причем очень и по-крупному. То, что называется: секунда промедления равняется позору на всю жизнь! Аодному-то идти не хочется. И я поворачиваю голову вниз, вижуЧистика(!?) и говорю ему: "Слышь Чистик срать хочешь?" В ответ: "Чтооооо?" Я и повторяю: "Что, что... СРАТЬ хочешь?" И тут,(о позор на мою бидну головушку) взор мой проясняется и вижу я, что снижней полки с совершенно обезумевшим глазами на меня очумело смотриткакая-то БАБУШКА. Видимо никогда раньше молодыи люди у нее подобногоне спрашивали. Она была просто в шоке. Правда надо надо признать, чтоя испытал шок неменьший, ибо я бабушек на такое "крупное" дело тоженикогда не приглашал, покраснел я как чилийский пэрэц.
Всю оставшиюся дорогу бабушка меня усиленно избегала. Наверноедумала, что я извращенец, специализирующийся на коллективныхиспражнениях с людьми пожилого возраста. Надо признать — я ее тожеизбегал (благо в Москву мы прибывали через пару часов). В нашемколлективе эта байка вошла во все Анналы и за два года обрасланевероятными дополнениями. В данном варианте история правдивая от идо.
* * *
История это произошла с моим приятелем на одном из слетов такназываемой "бардовской" песни. Суть этих слетов для тех, кто бывал, известна: собирается народ в лесу с палатками и гитарами. Орет песни, нажирается, утром просыпается, похмеляется и едет домой. Друг мойперешел сразу ко второй части программы — т. е. нажрался
в зюзю. Авремя, надо сказать — не май месяц, поздняя осень. На задворках егозатухающего сознания возникает мысль: доползти до своей палатки и тамзалечь, иначе замерзну. Ну он ползет, доползает, но у самого входаотключается.
Ночь стояла безлунная, темная. Среди ночи друг мой просыпается отнестерпимого желания извергнуть из себя все принятое намедни. В полнойуверенности, что лежит внутри палатки, он поднимает голову и видитперед своим лицом расстегнутую молнию входа. Человек он аккуратный, ипотому, превозмогая слабость, высовывает голову наружу (так, покрайней мере, он думал) и блюет. Потом всовывается обратно и засыпает. Таких эскапад он за ночь проделал несколько. А поутру онипроснулись... Придя в себя, дуг мой обнаруживает свое тело лежащимоколо палатки (чужой!!!) снаружи. Полный самых мрачных предчувствий, он заглядывает через расстегнутый вход вовнутрь, и — о ужас! — видиттам плоды своих ночных мучений.
Конец же этой истории и вовсе трагичен. После всенощных бдений укостра возвращаюсь я к своей палатке. Стоит ли говорить, кого яувидела снаружи и что — внутри?
* * *
Отдыхал его знакомый c cемьей в деpевне. Бааальшой любитель pыбалки...Hy в том cмыcле, чтобы хоpошо поcидеть... Hy понятно, вообщем. Такcобpалиcь они как-то вечеpом c пpиятелем там на pыбалкy. Удочки, понятное дело, забыли. До беpега пpилично идти. Hy дошли, не беда,cели там, pазложилиcь на беpежкy. Сидят. Когда yже вcтавило, подходитк ним компания меcтных pебят. Hy а pыбаки-то наpод добpый, нypазогpели они этих меcтных. Слабо дальше помнят. Помнят только, что тев долгy не оcталиcь, доcтали где-то авоcькy водки... Дальше финиш.
Утpо pаннее. Двое помятых додика по cыpой от pоcы доpоги медленнобpедyт по доpоге. Сил нет. Мимо тачка. Оcтанавливают, денег нет. Заpyлем две бабы (бомбили там типа) — подвозят измyченных Hаpзаномcтpанников до хаycy. Дальше каpтина маcлом:
Измyченная беccонной ночью жена, пpоведенной в метаниях и поиcкахмyжа, c cиняками под глазами из-за недоcыпy... Двеpь домой c тpеcкомнаpаcпашкy под тяжелым pыбацким cапогом. Следом за запахом пеpегаpа вкомнатy вваливаетcя нечто, похожее на милого мyжа за котоpым двеpyлевые... "Маш, полтинник надо — c девченками pаcплатитcя".
Hy в какyю он больницy попал иcтоpия yмалчивает, но товаpищговоpит, что cейчаc вpоде вcе в поpядке.
* * *
Было дело — "шишки били". Шишки были кедровые, сбивали их с.. хм.. кедров.
Инструментом служила колотушка типа киянки, но бОльших размеров.
Работали на сопках невысоких, но с длинным пологим спуском.
Группе изрядно подзарядившихся "ударников коммунистического труда"в это утро не понравилось их основное орудие труда. Порешили ониприменить
усовершенствование для запредельного повышенияпроизводительности их нелегкого труда. Собравшись шестером, ониотскали неимоверных размеров бревно, подняли и, приспособив его междусобой в стиле "таран", решили с помощью разбега, немерянной мужскойсилушки и веса своего "ударного" инструмента, лишить здоровенныйкедрище почти на вершине сопки самой распоследней шишечки за раз иодним махом. Но толи бревно было не очень прямое, толи разбег был взяточень большим, толи рельеф местности не позволял взять строгий курс накедр, толи градусов в употребленном напитке было сверх обычнопринимаемых в это утреннее время. Одним словом, произошло так, чтобревно и шестеро мужичком, которых влекло бревнышко не попали в стволкедра, а ушли "в молоко". Вот промазали они, а бревно тяжелое, а делобыло на сопке, а до ровной местности неблизко, а бросать егострашновато (ненароком бревнышко-то придавит). Вот так и неслисьребятушки под уклон с нарастающей скоростью во всеобщем молчании иихнем сопении, пыхтении и сосредоточенности на посторонних объектахпод ногами.
История закончилась к частью вполне благополучно, если не считать, что выматериться ребята смогли только через 15-20 минут и к тому жесовершенно трезвыми.
Пьяные истории ещё..
