краснели бескрайние маковые поля. Вся семья обожала булочки с маком, которые правильнее назвать пирожками — мак густо засыпан внутрь. А на обширных пустошах буйно росла конопля. Она считалась полезным сорняком. То есть ее нещадно пололи на подступах к плантациям мака, но и пускали в дело. Выжимали масло десятками литров.

Зачем им было столько? — искренне изумился я, услышав эту историю. Отродясь не видывал конопляное масло на прилавках. Я лично знаком с коноплей только по рассказам о наркоманах. Погуглил и офигел:

Большая советская энциклопедия 1937 г. сообщает, что "Развернувшееся стахановское движение в сельском хозяйстве среди коноплеводов обеспечило более высокие урожаи конопли". Вики — что "Конопля являлась одной из основных сельскохозяйственных культур СССР. Такой её статус был подтверждён помещением листьев конопли вместе с колосьями пшеницы и соцветиями подсолнечника в центр снопа внутри главного фонтана страны — Дружба народов на ВДНХ".

Из таблиц следует, что посевная площадь конопли в нашей стране к 1980 году достигла исторического максимума — 217 миллионов гектаров. Потом началась эпическая битва с нею.

А вот отзыв модницы о современных мировых трендах: "конопляное масло — всемирно известный суперфуд, звезда зарубежных журналов о здоровом образе жизни, продукт, стремительно набирающий популярность и поклонников во всём мире".

Угу, этот супермодный продукт XXI века в обыкновенном приморском селе гнали с 1880х. Но ровно век спустя пронеслась по Приморскому краю одна из самых идиотских кампаний в истории человечества — по уничтожению плантаций конопли, а заодно и мака. Искоренили, высадку строго запретили. Но остались места заповедные, типа этого села.

Районное начальство было в курсе, что и мак этот не опийный, и конопля не наркотическая, и председатель Михаил Петрович человек уважаемый. Мало смахивает на наркодилера. Его не трогали.

В принципе, вынюхав сотку-две маков на его участке, или вкурив кило этой конопли, можно было наверно достукаться и до расширения сознания. Но председатель таким трипами не баловался.

Настоящий удар по нему нанесла новая кампания – антиалкогольная, причудливой цепочкой событий. Многим категорически не понравились самогон, одеколон и технический спирт. В соседнем городе районного масштаба появились невиданные доселе наркоманы. С какой-то дури доехали и до этого села. Устроили потраву на участке председателя. Нарвали вволю и маковых коробочек, и конопли тож.

Ущерб был минимальным, больше потоптали. Но глянул Петрович на это безобразие, и его обеспокоил сам факт появления каких-то неадекватных обкуренных товарищей в своих владениях. Он ведь даже свой дом не запирал сызмальства. Вздохнул, купил и навесил замок, созвонился с соседней заставой. Выпросил там заслуженного пса предпенсионного возраста, по кличке Мухтар. Съездил за псом.

Глаза у того оказались совершенно человеческие. Причем на таком уровне, на какой и люди далеко не все вытягивают. С искрой божией, сметкой и юмором. Мухтару председатель понравился. Начальник заставы как мог объяснил псу грустную ситуевину — его помощь скоро потребуется теперь в совсем другом месте. А насчет дрессировки сказал просто:

— Мухтар к охране обширных территорий приучен. Первым делом пройдись с ним по всему периметру. Четко покажи границы участка — и считай, что это теперь твои государственные границы. Будь за них спокоен. Они нерушимы.

Петрович впечатлился. Вернувшись домой, быстро сколотил просторную будку. Строил ее с душой, как себе самому. Привез Мухтара, накормил, обошел с ним свои границы. Наутро семья разъехалась — кто на работу, кто в школу. Первым вернулся обратно председатель, далеко за полдень — отобедать. Издали услышал радостный лай. Не задумываясь ответил задорным криком, сам себе удивился. В ответ донесся оживленный гомон – вроде и женский там был вопль, и мужской, и даже какое-то мычание прозвучало. Очень удивило – дом по его расчетам был пуст. Привидения что ль?

Подъезжает Петрович и видит на лужайке перед своим домом странную компанию. Сидят на ней: разгневанная местная почтальонша с сумкой, соседская корова и двое незнакомых, но прикольных пареньков.

Один в позе лотоса завывал себе под нос какую-то херь типа "О Великий Бебебе, помоги усопшему!". У него тоже была своя большая сумка. Частично заполнена свежесорванной коноплей и недозрелыми коробочками мака. Судя по всему, процесс сбора был внезапно и трагически прерван. Вопреки этим досадным пенделям судьбы, поц очевидным образом был счастлив, светел и чист. Окружающих не замечал. А вот второй парень, напротив, был вполне адекватен, поцарапан и покусан. Очень зол и абсолютно гол. Пронзительной деталью смотрелась одинокая резинка от трусов на его тощих бедрах. Срам он прикрывал лоскутом.

Потом объяснил на допросе, что это он от Мухтара пытался убежать неоднократно. Рецидивист хренов. Пёс каждый раз его настигал, сдирал с него в наказание часть одежды, гнал обратно на лужайку и убегал дальше патрулировать территорию. Такой вот пограничный стриптиз. Когда на нем осталась только резинка от трусов, серьезно задумался, а что пес откусит ему в следующий раз. Вдруг резинки ему будет недостаточно. На всякий случай, попытки бегства прекратил.

У Мухтара, оказывается, было твердое правило — пускать всех незнакомцев на охраняемый им участок. Но никого оттуда не выпускать.

Еще больше, чем собранная им компашка, поразил председателя сам пёс. Он не торжествовал и не злобствовал – он был полон веселого любопытства. Типа, ну и как тебе, Петрович, моя коллекция? Экие странные существа попались мне сегодня! Кого зря арестовал, кого за дело? Не держи в себе, рассказывай!

Петровичу правило Мухтара понравилось. Возражать не стал. Объяснил только, что почтальонша своя, а корова — чужая. Вернул ее потом соседу за бутылку. Пареньков сдал в милицию. Менты задумались и арестовывать их не стали. Чтобы не лишать Петровича его наркотических плантаций по вполне предсказуемым результатам следствия. Навешали крепких звездюлей и вышвырнули в городе — пусть своим расскажут ужасы про здешнюю собаку Баскервилей.

Помогло, отвадили начисто. Но на следующий год местный горком, в порядке борьбы с обуревавшей город наркоманией, придумал акцию — шефская помощь комсомола милиции в выявлении уцелевших плантаций конопли и мака на селе. Если ты настоящий комсомолец – сообщи.

Увы, комсомольские массы на эту инициативу забили большой и толстый. Перестройка и гласность подкатывались к своему логическому концу. Тому самому, на котором комсомольцы уже вертели подобную движуху.

Зачинщикам инициативы наступила пора писать отчеты о результатах своей акции – сколько конкретно га незаконных наркотических насаждений выявлено, где именно и чего именно. Голяк по доносам был полный. Пришлось объезжать села собственными персонами. И отнюдь не в легковушках. Единственная Волга горкома комсомола нужна была его председателю. А инициаторы были всего лишь подрастающим кадровым резервом, им и в путь.

В один прекрасный летний день на селе N высадились трое в черном. Общественный автобус, обдав их клубами дыма, унесся прочь. Галстуки душили их тощие выи. Парни явно постарались компенсировать своим прикидом полное отсутствие полномочий. Тоскливо оглядев окружающую агрокультурную местность, с лужами и эпизодическими курями, они засеменили к единственному наблюдаемому на горизонте объекту — колхознику Митричу. Завязали с ним непринужденный, но и непростой разговор. Наркомания, блин, одолела наш город. Ты вот скажи нам по-честному, по-советски — где на этом селе самые большие плантации конопли и мака?

— Как это где?! — хитро сощурился Митрич — у председателя сельсовета, вестимо. Вооон по той дорожке ступайте!

И зашагали амбициозные дебилы навстречу своему счастью…

любимым делом, выехали в пятницу вечером после работы. Приехали на место, разгрузились, поставили палатку, обустроили место в уютной бухточке озера среди зарослей – получилось поздновато для вечернего клева, а для дружеской беседы у костра под водочку — в самый раз. Костер, погода шепчет, водки и закуски достаточно и беседа затянулась очень надолго. А на зорьке утренний клев — святое.

Как не трудно было бы просыпаться, происходит это почти на автомате в охотничьем азарте.

Но в то утро клев был никаким. Уже стало припекать солнце, утренний туман рассеивался (хотя, не было до конца ясно, туман — объективный фактор или субъективный, так как голова гудела после вечерней беседы, а фокусировать взгляд на поплавке было даже больно мозгу), берег осваивался коллегами по увлечению, а рыбы не было.

Как вдруг в пределах видимости под поверхностью воды показалась довольно большая рыбина (породу не помню, -авт), которая то плыла нормально, то ложилась на бок и какое-то время плыла как полудохлая, потом опять оживала и двигалась вертикально. Приятель с другом провели ее взглядом, даже посетовали на то, что хороший экземпляр, а имеет проблемы со здоровьем и такую есть, наверное, нельзя. Хотя поймать просто — подсакой провел и она твоя. Рыбина почти скрылась из виду, когда их вдруг озарило — лучше такая, чем никакой. Они прыгают в резиновую лодку, хватают подсаку и выплывают из своей бухточки в погоню. Приятель с подсакой на носу, друг его на веслах. Но, когда осталось только взмахнуть подсакой, рыбина вдруг ожила и скрылась в глубине. Несколько минут осмотра не принесли результата и, разочарованные, приятели развернули лодку и погребли обратно. Как вдруг, в стороне, ближе к берегу послышался всплеск, водная гладь разомкнулась и из воды на мгновенье показалась черная лоснящаяся спина подводного монстра. Меньше, чем сомом на килограмм двадцать это быть не могло. В лодке легкая паника на предмет того, что нет подходящих снастей на такую добычу. Подсакой его можно только почесать. Но жизненный опыт, хладнокровие, которое умножено на охотничий азарт подсказали нужное решение. Приятель вооружается одним веслом, заносит его над головой и занимает диспозицию на носу лодки. Его друг гребет другим веслом, стараясь двигаться быстро, но беззвучно. И такая вот скульптурная группа скользит к точке Х. Когда до места оставалось несколько метров, вода забурлила и глазам охотников предстал – да, ныряльщик в черном гидрокостюме. Он отшатнулся от изумленных приятелей и попытался что-то сказать, крутя пальцем у виска. Нелепость ситуации не позволила им сказать что-то вроде "извините, ошиблись".

Окрестности оглушил громовой хохот рыбаков, которым посчастливилось наблюдать зрелище. Люди от смеха чуть не попадали в озеро. Смущенные и ошеломленные незадачливые охотники в быстром темпе погребли к месту стоянки, а ныряльщик не успокоился, пока те не высадились на берег.