В девятом классе я очень сильно хотела перекрасить волосы в розовый. Мама согласилась с условием: все ОГЭ на пять. Условия выполнены, волосы покрашены, я счастлива. Получила кучу комплиментов и была очень довольна. Приехала в деревню на недельку к бабушке. Ей волосы жутко не понравились, и мы поругались. Я собиралась переночевать и уехать домой, чтобы "не позорить семью на все деревни". Сплю я крепко. Ночью бабушка срезала мне волосы, а растут они у меня очень медленно. Несколько лет прошло, так её и не простила.

Дико смешит слово "крякнула", когда говорят, подразумевая "умерла/умер". Понимаю, что не повод для смеха, но сдержаться не могу.

Лежу в больнице, в палате одни бабушки, мне 26, начала понимать Раскольникова. У нас тепло, но они наденут десять шкур и им жарко, окна открывают. Март на дворе. На мои замечания предлагают выйти из палаты, но в коридоре же я жить не стану. У нас звенит звонок, когда нужно идти есть. Они идут раньше, достают, что я не иду. На уколы нас вызывают — они занимают очередь. [м]лять, мы в стационаре, зачем?!

Люблю убираться. Для меня это как отдушина. В процесс ухожу с головой. Дома всегда идеально чисто. Когда начал жить один, столкнулся с проблемой: нет тех, кто мусорит… Предложил девушке съехаться, а она как раз грязнуля до мозга костей. Теперь всегда обеспечен уборкой.