На заре перестройки, когда союз еще не развалился, но рубль уже вошел в крутое пике, а мечта о квартире превратилась в нечто заоблачное, довелось мне побывать в командировке в славном городе Курске, на консервном заводе на подработке в бригаде монтажников из Швейцарии. Как я туда попал — это история особая, но сейчас не об этом. Заработок по тем временам приличный, шестьдесят баксов в сутки без всяких налогов.

Короче, закончилась командировка, я свое получил, попрощались как положено, в кабачке, купил билеты на свой поезд и тронулся в путь не спеша.

Вот тут-то и подстерегла меня нелегкая. Желая расплатиться за какую-то газету в путь-дорожку, я обнаружил, что меня элементарно обокрали. Все дорожные денежные знаки как в воду канули. Осталась кое-какая мелочь в кармане пиджака и все. И ведь где и при каких обстоятельствах сие произошло – даже не помню. В общем, профессионально сработали.

Ну, что делать. В общем-то я поначалу сильно не расстроился. Главное, билеты остались не тронутыми, баксы спрятаны в багаж, багаж под полкой, на которой я живу, а с остальным как-нибудь справлюсь. И совершенно напрасно.

В то время не было скоростных поездов (вернее были, но только московские, да и то условно скорые). Остальные шли не спеша, останавливаясь на каждых, хоть немного значимых для местных жителей, полустанках. Так что двое с половиной суток путешествия я надолго запомнил.

Особенно раздражала постоянная смена попутчиков. Оно ведь как было. Не успеют новые соседи занять места, поезд еще не тронулся, а они уже вовсю шуршат пакетиками, кулечками, разворачивают пир горой на столике и принимаются жрать и чавкать, будто не в поезд сели от дома до станции за сто километров, а как минимум добираться им до Владивостока и это единственная возможность утолить голод за весь переезд. Что за люди?

Нет, не хочу обижать хлебосольных попутчиков. Всегда предложат присоединиться и не стесняться. Я мог бы не напрягаясь забыть обо всех своих неурядицах до самого Чимкента и провести поездку с удовольствием и не заморачиваясь никакими заботами. Но натура моя дурацкая… Ведь знали бы они, что их попутчик сидит на деньгах и бессовестно их же и объедает… Нет, эта мысль была сильнее меня и я вынужден был благодарить и отказываться от аппетитных разносолов.

Ничего, думаю, вот наступит ночь, пересплю, во сне время летит быстро, а там всего полтора суток останется. Напрасно я так думал. Не спалось, хоть ты тресни! Тогда я стал убеждать себя примерами великих постов, которых наслушался во время познавательных поездок по святым местам Курской области. Вот, например великий пост, тот, что перед пасхой. Целых сорок дней длится, и ничего, никто с голоду не помирает. Но чей-то ехидный голос шепчет: — "Так ведь постные блюда никто не отменял…". Ну, хорошо, отвечаю, а мусульманский пост Рамадан? Им ведь даже слюнки глотать грех. "Так ведь это только днем, а после захода солнца – хоть умри от обжорства" — не успокаивается голос. В общем, не убедил я себя в святых помыслах. Не стать мне святым великомучеником, слаб желудком ваш покорный слуга.

Следующий день прошел так же, как и предыдущий, только был явно длиннее. Забраться в чемодан за денежкой все никак не получалось, то одно мешает, то другое.

Единственно, от чего я не отказывался – это от семечек попутчиков и выпил много литровый запас чая у проводника, благо в то время чай был еще бесплатный. Наступила ночь, и я глубоко убедился в верности афоризма: ничего так не хочется больше, чем того, чего у тебя нет. Правда думы мои были какими-то однобокими, в основном одолевали воспоминания об обедах на Куском консервном заводе. Какая окрошка была, пальчики оближешь. На сметанке, с настоящим мясом, не колбаса какая-нибудь, с огурчиками и лучком… Мечта. А борщец, это же поэма. А бифштекс, а…, а…, а… В общем, мне немного удалось вздремнуть только под утро.

А утром мы уже были в Туркестане, осталось всего каких-нибудь полдня с небольшим, и я дома. Ближе к обеду я под видом подготовки к прибытию достал свой чемодан, осторожно изъял десять баксов из заначки и поклялся себе съесть все без остатка на деньги от их продажи. Разменял я свой червонец у проводника за десять минут до прибытия, благо в то время официальных обменных пунктов еще не было и этим занимались такие ловкачи, как проводники и таксисты.

Вот и родной вокзал. Я степенно вышел и направился на привокзальную площадь. Но постоянно сверлила и мешала какая-то мысль. Стоп, я ничего не забыл? Чемодан здесь, сумка с подарками тоже. Что-то из гардероба? Вроде все в порядке. А, вот! Я прислушался к себе… ЕСТЬ НЕ ХОТЕЛОСЬ!

Даже было немного странно вспоминать о нелепых мыслях в поезде. Пожав плечами, я сел в такси и назвал адрес.

О следующих днях (встрече, подарках, поляне с коллегами) сказать говорить не буду. Все, как всегда.

Да, а квартиру я на заработанные все-таки купил, аж за две триста зелененьких, трехкомнатную, в новом микрорайоне (современники пусть не смеются, по тем временам очень приличная сумма).

Вспомнилась мне одна личная история — в одной андроидной игрушке простенькой в конце уровня когда истекало время на его прохождения включался счетчик (мелькают цифры на пол экрана и ещё голосом дублируется — на самом деле цифры сильно заслоняют то что происходит на экране а там и так творится лютый звездец обычно а голос очень нервирует) 5-4-3-2-1 и потом идет в натуре ядреный взрыв (если играешь в темноте то лучше прикрыть глаза) и гамеовер. именно 5-4-3-2-1 а не 5-4-3-2-1-0 то есть взрыв сразу как высвечивается и произносится цифра 1.

Я не выдержал и прямо в отзывах на гуглплей спросил у разработчика почему на 1 а не на 0. Он ответил (мой вольный перевод на русский) — "Потому что жизнь это БОЛЬ" эта ржака там в отзывах висела лет 7 пока игруха не пропала с сервиса.

Были в торговом центре с женой. Она набрала кучу шмоток, и выходила из примерочной с вопросом: "Ну как? "Уткнувшись в свой телефон, я мельком поднимал голову и отвечал: "Нормально", — до того момента, пока она не надела одно платье, несвойственное ей. Длинное облегающее с глубоким декольте. Грудь у неё единичка и декольте вообще нет в её гардеробе, а тут настолько волнующее ceксуальное платье, которое как будто для неё и сшито. Эта шея, ключица, хрупкие руки, осиная талия... и настолько красивая единичка. Да мне просто захотелось схватить её и трахнуть прям там. Она прошла, красуясь, вдоль остальных примерочных, покрутилась у зеркала, собрала все взгляды и, повернувшись ко мне, спросила: "Ну как? "А я ответил, что с её размером груди такие вещи надевать не нужно. Она расстроилась, не стала больше ничего мерить, и мы вышли из магазина. А я на самом деле приревновал её, когда заметил, как два парня, которые тоже зашли с женами, резко оторвались от своего телефона и наблюдали за каждым её движением, да ещё и кивали одобрительно. Чувствую себя ничтожеством.

Со мной перестали общаться дети. Я отказалась ухаживать за их отцом — моим уже 17 лет как бывшим мужем, который поднимал на меня руку и изменял так, что о его похождениях знал вообще весь город. Алименты не платил, с детьми не помогал. Общался постольку-поскольку, — живя на соседней улице, нужно постараться, чтобы вообще не пересекаться с собственными детьми. Инициативы не проявлял, на море ни разу не взял, к школе даже карандаша ни сыну, ни дочери не купил, но где-то там они на каникулах время вместе проводили, и отношения с детьми у него нормальные.

Несколько месяцев назад его разгульный образ, наконец, его доконал — обширный инфаркт, выжил чудом, теперь нужен уход. Бывший давно уже живёт один, родители умерли, постоянной женщины последние годы не было. И дети, как само собой разумеющееся, решили, что дохаживать его буду я. У меня есть другой мужчина, с которым мы живём, но даже если бы нет, я бывшего скорее подушкой придушу, чем буду ухаживать. Детей не устроило — это их отец, они рассчитывают, что я ему помогу. Сказала им, что для них он отец, а для меня давно уже бывший и ненавистный мужчина. Оба меня заблокировали.

Знаю, что они наняли сиделку, оба к нему ходят. А я теперь чужой человек, значит. Отказалась дохаживать мужчину, который меня бил, с которым я не живу уже много лет. Мне кажется, скоро я сдамся и всё же пойду заботиться об этом уроде, но, видит Бог, ему это не понравится.

Ностальгия по социализму — для тех, кто помнит

Надо эти брутальные ужасы слесарной практики чем- то позитивным разбавить… Часть этой истории я уже выкладывал в обсуждениях полтора года назад – прошу не удивляться, встретив знакомый сюжет.

Лето 1988 года, я безумно скучаю в проектном отделе- делать решительно нечего, мне на квартал