Случилось это во времена славной борьбы со всеобщим алкоголизмом. Я служил в рядах Советской Армии в чине капитана. Как-то раз заслали нас в небольшой городок. Ну первым делом надо же разведку провести (а-ля: "прекрасные доны, а как там насчет баб?" и водки тоже) Женщин — море, с водкой хуже. А в городе у меня дружок жил, точнее мы с ним учились вместе в училище, но он со второго курса был отчислен (история отдельная). Я не стал пока Серегу разыскивать, а всецело отдался поискам "горючего". Ну и собственно: шагаем уже пятый или шестой квартал и ничего! Видим сидит стая аборигенов с потухшими глазами, мы к ним. Отцы, где тут у вас места злачные? И чего-то мы им тем аборигенам не понравились. Да и видок был тот еще, мы же в поезде трое суток, помятые и небритые:) Вобщем один "незаметно" подмигаевает корешам и собчает нам, что "вона в той хате, завсегда есть!"

Спасибо отцы! Рулим в хату. Смело вхожу в калитку и стучу в дверь дома. Открывает... Серега! Встреча на Эльбе! (Я ему не писал, хотел сюрпризом) И надо тметить, что с дороги где стоят мои однополчане и аборигены сидят, дом то не виден (забор высокий). Ну туда, сюда, первые минуты встречи друзей-однокашников. Потом быстро перехожу к делу: мол где тут??? Серега складывается пополам и радостно сообщает мне, что он теперь участковый здесь и жутко борется с местными самогонщиками:) Понимаю, что меня "прикололи" и рассказываю об этом другу. Реакция следует тут же! Он кидается в дом и выскакивает с двумя бутылями хорошего конъяка. Выталкивает меня к воротам, (я по ходу дела врубаюсь в юмор). Картина маслом: я степенно выхожу из ворот с двумя бутылками армянского... Подхожу к своим и спокойно благодарю аборигенов!!! Уходим... Их глаза мы видели с конца квартала:)

(А конъяк вечером распили всей компанией и с Серегой)

Моя лучшая подруга старше меня на три года, поэтому, когда мы были подростками, я чувствовала себя скорее ее младшей сестрой — она была старше, умнее в силу возраста. Мы повзрослели, разница стерлась. Но я как пряталась за нее в прямом и переносном смысле, так и прячусь, так и остаюсь для нее маленькой. Она прикрывает меня перед родителями, кормит, просит учиться на ее ошибках, а не на своих.

Она бегает под дождем босиком, фальшиво поет и не стесняется этого, рисует людей в метро и дарит им рисунки, покупает себе цветы, учится на врача и сходу запоминает вещи, которые я совершенно не понимаю. Она покупает яблоки у бабушек, выращивает фиалки на подоконнике, пишет стихи и вяжет шарфики. Она умеет подобрать слова в любой ситуации, может приехать посреди ночи, потому что мне стало плохо. Она даёт советы так, что мне кажется, что у нее за плечами целая жизнь, а не двадцать два года.

Она мечтает о большой собаке и грезит северным сиянием и морем, катается по городу на самокате и фотографирует для меня котов в чужих окнах. Она потрясающая, и мне хочется рассказать о ней всему миру. Хочется, чтобы она помнила, какая она потрясающая. Но стоит ей сказать — она только грустно улыбается и говорит: "Наверное", — неловко пожимая плечами. Но я все сделаю, чтобы она поверила.

Поступает как-то мужчина на гастроэнтерологию, проверить функцию желчевыводящих путей. А таких больных кладут на отделение накануне, и, чтобы диету-назначения соблюдали, медсестра выдаёт им распечатанную на принтере инструкцию. А в самом конце инструкции написано: …"утром на обследование взять с собой полотенце,

Думала, что лучше истории с цитатой из Довлатова в питерском метро ничего уже быть не может, но я ошибалась.

Напомню — лет десять назад вдоль эскалаторов повесили портреты Довлатова, подписанные словами: "Сочетание воды и камня порождает здесь особую, величественную атмосферу. В подобной обстановке трудно быть лентяем". Я, узрев это дело, с одной стороны, обрадовалась, а с другой, растерялась. Ну не мог Довлатов такую назидательную патетику завернуть. Дома первым делом кинулась к книжной полке. Оказалось, чиновники конфузливо отрезали продолжение фразы: "... но мне это удавалось".

А теперь в Москве появилась самопальная доска:

"В этом микрорайоне в отдельной трехкомнатной квартире проживал с семьей Пелевин Виктор Олегович, всемирно известный русский и советский писатель, лауреат 23 литературных премий, противник культуры потребления и автор цитаты: "Антирусский заговор, безусловно, существует".

Интересно, знают ли поклонники творчества Виктора Олеговича, что дальше следует: ". .. проблема только в том, что в нем участвует все взрослое население России".

Рассказали как подлинную историю, имевшую место в стольном граде Кишиневе.

Очень крутая свадьба, наняли очень крутого тамаду, как говорится — всем тамадам тамада.

Но крутейший тамада использовал старый, допотопный микрофон с шнурами, очень длинными. Ему братва, организовавшая свадьбу, дала крутой микрофон, ну который за ухо цепляется и микрофон прям у рта находится. Этот деловой тамада начал вести свадьбу, прикалывать народ. Народ активно наворачивал спиртное и закусь, в общем свадьба была в самом разгаре, как кто-то налил тамаде стакан чего-то и предложил сказать тост. Тот подтянул стакан поближе ко рту (прям как микрофон) и начал свою речь, типа: "Уважаемые гости, давайте поднимем наши бокалы и выпьем за наших молодоженов. Ведь они такие красивые, достойные друг друга и благодаря им мы имеем возможность сегодня праздновать день рождения их семьи. Я предлагаю выпить за жениха Игоря и за невесту: " и на этом моменте тамада остановился, ибо забыл имя невесты.

Как и полагается самому крутому тамаде, тот не растерялся, прикрыл СТАКАН рукой и, обернувшись к музыкантам, спросил: "Как зовут эту соску?".

Говорят, что после произнесенных слов, тамада не мог полчаса приземлиться на землю.