Зацепил мэм про литературу от Рыси (насчёт 12-летних, вынужденных врубаться в несчастную жизнь 30-летних алкоголиков и дегенератов, описанных в классической русской литературе). Вспомнился ряд историй, связанных со школьной литературой и моим её изучением в советской школе.

Должен сказать, что за всю свою жизнь я встретил только пару филологов, которые смогли мне рассказать про красоту русской классики. Остальные десятка два люто ненавидели классическую русскую литературу. Видимо, понимали свою убогость и никчёмность в сравнении с гениями.

Итак, история первая: мне, как и моему другу-однокласснику Юрке, по пятнадцать лет. Мы учимся в 9 классе и изучаем (точнее, пытаемся изучать) "Кому на Руси жить хорошо". Надо сказать, что Юрка был из простой рабочей семьи, в которой оба родителя работали на заводе, а всего детей в семье было пятеро. Юрка был старшим. Таким образом, с учёбой у него не клеилось, но его родители твёрдо решили дать парню среднее образование, чем сильно удивили школьное начальство.

Я, будучи изначально более успешным учащимся, с класса с седьмого негласно помогал Юрке делать уроки, на чём, собственно, и базировалась наша дружба. При этом Юрка был очень неглупым парнем с, как сказал бы Л. С. Выготский, "обширной зоной ближайшего развития". С ним было интересно, он много умел и знал (по сравнению с интеллигентским мальчонкой, коим был я).

Именно из-за Юрки история, собственно говоря, и случилась.

Читая безсмертную поэму, Юрка неожиданно выдал: "Чёт я не понял! ", чем меня очень заинтересовал. На мой вопрос "Что тебе непонятно-то? " было сообщено: "Смотри: дед внучке хочет обувь купить за два двугривенных. Это ж вроде 40 копеек? "Я говорю: "Да, 40 копеек, а что? " "Да ничего, только мы тут собирались Светке (Юркина младшая сестра) ботинки покупать, так они сорок рублей стоят. Родители сказали пока погодить, походить в прежних". Я, весь из себя такой комсомолец: "Ты не сравнивай дореволюционные деньги с нашими! Тогда рабочие получали несколько рублей в месяц. Для них это 40 копеек были как сейчас 40 рублей". Юрка буркнул под нос и продолжил чтение. Как на грех, нам тогда нужно было прочитать третью и четвёртую главы. Я-то умный – читал только критику да то, что учебнике было про произведение, а Юрка – вдумчивый, ему читать само произведение было интересно. И вот он доходит в четвёртой главе до каменотёса, который в день до пяти рублей серебром наколачивал. А тут уже и мой комсомольский задор слегка поугасл: всё ж Некрасов, врать-то не будет, а не складывается по всем математическим нормам. За пять рублей можно 12 пар обуви купить и ещё два гривенника останется (20 копеек). И это в день!

Понятно, что на следующий день на уроке литературы сей литературоведческий факт был мною (Юрка на литературе всё больше отмалчивался, стеснялся высказываться, а излагать, как в учебнике, не умел) донесён до нашей учительницы русского языка и литературы, а по совместительству, классным руководителем нашего 9А класса (единственного в параллели).

То, что последовало вслед за этим, честно говоря, было для меня, тогда вполне себе идейного комсомольца, неожиданно. Я был обвинён ни много ни мало как идеологической слепоте и подрыве советского строя, возведении поклёпа на великого русского писателя и чего-то там ещё (местами филологиня переходила на ультразвук, поэтому я не расслышал). Короче, в тот же было созвано внеочередное комсомольское собрание нашего класса, на котором в присутствии завуча по воспитательной работе классуха требовала исключить меня из организации (что было невозможно из-за падения показателей социалистического соревнования между школами района), либо вкатить строгий-престрогий выговор. Завуч была в здравом уме, а потому спустила всё на тормозах, попросив меня дать честное комсомольское, что я больше так не буду. Пришлось торжественно обещать "не читать русскую классику в подлиннике". Причём, если завуч поняла стеб, то филологиня – вообще нет.

Более всех переживал Юрка, еле отговорил его выступать в мою защиту. Потому как, что простительно мальчику из интеллигентной семьи, совершенно непростительно мальчику из рабочей семьи. Правда, понял я это позже, в другое время и в другом месте, а тогда просто отговорил.

ВВС — страна чудес

Одного ушлого проверяющего, который ни хрена в авиации не смыслил, техники решили проучить — надоел своими дурацкими замечаниями. Самолёт взлетел, а колёса шасси вращаются, вот один техник и говорит другому:

— Ты — как хочешь, а я инженеру доложу, что мой после взлёта колёса не останавливает, а в стране горючки не хватает. Ну как тут выполнишь соцобязательства по экономии ГСМ?..

Идёт разбор полётов — проверяющие докладывают свои результаты, дошла очередь до этого товарища:

— Так и так, это плохо, это хорошо. Но вот, товарищи, вопиющий факт разбазаривания ГСМ! После взлёта лётчики не затормаживают шасси, тем самым происходит перерасход горючего! Сами знаете, что в стране временные трудности с ГСМ.

Генерал авиации, председатель комиссии, аж привстал со своего стула:

— Что, что?! Кто и что там не тормозит?

Зал грохнул, генерал осел и затрясся плечами, смеялись все до слёз, пока комполка не цыкнул. Генерал встал и отправил "проверяющего" изучить до конца разбора устройство шасси у летательных аппаратов, а потом ему доложить.

Имел двух эрдельтереров и заметил, что они очень различаются. Первый, как и все собаки — любители чистоты и тишины, очень любил ловить пролетающих мух и жучков. Пока не поймал пчелу (а она "поймала" его) и он навсегда отучился от этой привычки. Второй так-же любил ловить мух, а когда попалась пчела, точнее оса, то "обидевшийся" пёс с удесятерённым азартом начал уничтожать всё летающее. ТРИ раза осы свивали гнездо на нашем балконе (любимое место пса, ведь оттуда можно играть с двуногими друзьями, кидая им вниз свои многочисленные игрушки!) и пёс всегда съедал всех жужжащих нарушителей его сиесты. Как ни странно, но от встреч с пчёлами/осами, морда пса никогда не опухала, а собак, разделавшись с очередным "врагом", счастливый, устраивался рядом со мной — ЗАЩИТНИК ведь! Кстати, эрдельки, выдрессированые по полной полицейской программе, не раз защищали нас от местной гопоты, пока она не исчезла совсем.

Друзья (и соратники по многочисленным приключениям), счастливой вам охоты в Долине Вечной Охоты!

Рыжий, кастрированный семилетний кот впервые в жизни оказался почти в условиях дикой природы. В первый же день он приволок убитую мышь. Хвалился. Мы удивлённо наклонили головы, поскольку, как известно, очень многие инстинкты в результате кастрации утрачиваются. Через некоторое время дикий визг заставил нас выбежать на улицу —

Ностальгические истории с их последующим эмоциональным обсуждением стали уже каждодневным здешним явлением. Но удивительного, и чего-то именно совкового в таких историях нет, ностальгия по молодости, — явление повсеместное, и примеров тому множество.

Вот узнал я такой удивительный факт: Южно-Африканская Республика экспортирует в Ирландию… пиво "Гиннес"!

Поставки по объёму невелики, но стабильны. Что за фигня? Везти в Ирландию "Гиннес", — всё равно, что в Казань чак-чак, в Колумбию кокаин, а в Израиль скрипачей. Но это есть!

А секрет простой: в Ирландии живёт довольно много уроженцев ЮАР, — ирландцев, чьи предки когда-то отправились искать счастья на юг африканского континента, а их потомки спустя много лет с той же целью совершили переезд в обратном направлении.

И вот эти ре-релоканты пьют исключительно "Гиннес" южноафриканского производства!

Пиво в африканской стране, разумеется, варят со строгим соблюдением изначальных рецептуры и технологии, иначе кто бы разрешил называть его "Гиннесом"! Однако же афроирландцы уверены, что вкус именно у этого пива неповторим, и не идёт ни в какое сравнение с тем, что варят в Дублине.

А вы говорите — пионерское детство…