История с дальней родственницей. У нее муж, с которым они то сходятся, то расходятся — запойный, в опьянении неуравновешенный, хотя вроде бы ее и сына не трогает...

Сколько неприятностей и болезней он терпел из-за своих пьянок, не счесть. И замерзал на улице (месяц в больнице с пневмонией), и отделывали его по первое число (еще месяц в больнице и дома со сломанными ребрами), и много чего еще.

И вот оказался он в числе "этнических немцев" (реально, по происхождению), которым был дан зеленый свет на ПМЖ в Германию. Бисмарк, наверное, в гробу волчком вертелся, ожидаючи таких вот "родичей"-переселенцев. Переселились. Нашел муж какую-то вполне приличную работу (мужик все же рукастый), но пьянки не прекратил, просто "ограничился" запоями только с вечера пятницы по вечер воскресенья.

В очередном запое посетила-таки его "белочка". Он в страхе выпрыгнул в окно, где-то бегал и ловил глюки, нарвался на компанию молодых турков, которые не преминули ему раскрасить морду, прыгнул куда-то и сломал ногу, в итоге оказался в психбольнице.

Когда его немного привели в себя, его посетили — жена-сын и мужик из какой-то социальной службы. Германия — гуманная страна. Мужик из социальной службы ласково ободрил жену-сына и "поциента", поинтересовался — хороши ли здесь условия для "поциента", хорошо ли с ним обращаются. Потом говорит — давайте, лечитесь от алкоголизма, мы вас после лечения приглашаем на работу водителем автобуса или грузовика.

Родственница рассказывает — картина маслом: стоит вся компания перед ее мужем, а он, страшный, сине-зеленый, избитый, забинтованный-загипсованный, качает головой и говорит — внимание:

— Нет... только не водителем... ЭТА РАБОТА ВРЕДНА ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ!

Из сегодняшних новостей с рэмблера.

Скандал в армии Бундесвера: военная прокуратура Германии расследует дело о массовых издевательствах над новобранцами. Их заставляли пить алкоголь...

У нас в поселке тракторист, пьяный в доску промахнулся мимо весов и перевернул прицеп с сеном. К месту ЧП подъехали механик с бригадиром и стали ему выговаривать: напился, сволочь, и всё такое.

Он уперся, трезвый мол, как стеклышко. При этом едва держится на ногах.

Бригадир:

— Тогда пройди десять метров по прямой.

А надо заметить тракторист был в годах, вида самого неказистого.

Он встает на руки и проходит на руках по кругу огибая весовую, трактор с лежащим на боку прицепом и ох[рен]евшее от такой картины начальство.

Механик горестно махнул руой и убрались они оба восвояси

Сидим прошлым летом с давним приятелем в гараже, пиво кушаем, стемнело уже, хорошо так, тихо, только сверчки стрекочут, завтра выходной, в общем идиллия. Беседуем задушевно, видимся нечасто, телефонные разговоры не в счет. И вот когда основные темы (работа, бабы, политика) исчерпаны, заходит речь о здоровье, тема в нашем возрасте под сорок тоже актуальная. Ну у кого там где кольнуло или хрустнуло.

Вот он и говорит, походу простатит у меня, понимаешь, тянет уменя иногда вот здесь и показывает где, а потом комментарий — между яйцами и влагалищем.

Гробовая тишина, даже сверчки о@@ели... ржали мы минут пять, я аж задыхаться начал от смеха, только отпускать стало он меня очередной фразой на пол свалил, ты говорит только никому не рассказывай. Я говорить смог ешё только минут через пять и ответ мой был достойным.

Вадик, говорю я ему проникновенным голосом, за кого ты меня принимаешь, пауза... я ВСЕМ расскажу! Вот держу слово.

В далёкие годы моего студенчества, в конце 70-х, вернулся с ещё тайной тогда афганской войны один парень. Спецназовец, участник множества боевых, он пришёл домой целым и невредимым. Конечно же, по этому поводу был устроен грандиозный многодневный праздник, в котором приняли участие все мы – его друзья, приятели, знакомые знакомых... Под конец в компанию влились даже те, кто толком и не знал о причине всеобщей великой пьянки.

Выбывших по пути, упавших и тут же уснувших участников сменяли всё новые действующие лица, и наша пьянющая компания шлялась по городу, постоянно меняя на ходу свой состав и численность.

Как-то, уже на излёте этого буйного веселья, тащились мы, изрядно подуставшие, поредевшей и далеко растянувшейся группой по Кронверкскому проспекту. Мы с ещё одним приятелем плелись рядом с виновником торжества, беседуя с ним, остальные от нас поотстали. По свидетельству очевидца, я что-то на удивление связно и довольно увлечённо рассказывал.

Но тут моим силам вдруг разом пришёл конец, и я мгновенно отключился.

Выглядело это так. Фраза моя оборвалась на полуслове, глаза закатились и остекленели, и я, завившись винтом вокруг своей оси, рухнул и распластался замертво.

Реакция афганского ветерана была мгновенной. Он грохнулся наземь, резво откатился на газон, замер и начал высматривать снайпера.

Говорят, прохожие наблюдали за нами с большим интересом.