Был с нами на университетских военных сборах один студент. Ярко выраженный дегенерат. В течение 5 лет учебы был последним по успеваемости, вечно ныл, униженно просил у всех списать, шестерил. А на сборах выяснилось, что он служил в армии и ему положена ефрейторская лычка. И его поставили отделенным. О, как его раздуло! Единственное обращение к своим бойцам у него было "эй, ты!".
А сборы у нас длинные были — 3 месяца. Тем не менее, они всё-таки подошли концу. Наступил вечер предпоследнего дня. Вывели нас на вечернюю прогулку, как положено, с песней. А взводная песня у нас была на известный мотив из "генералов песчаных карьеров" ("В жару и в зной идёт четвертый взвод... и т. д. "). И вдруг прозвучал новый припев: "когда получим мы по две звезды, дадим ефрейтору.. (по шее)". И тут Степашка вдруг загрустил, крепко задумался. И назавтра утром, в столовой, из его уст мы услышали робкое: "передайте, ПОЖАЛУЙСТА, хлеб...". Повисла звенящая тишина, да и раскололась всеобщим громовым смехом. Оторжавшись, ребята из его отделения Степашке доступно пояснили, что это ему не поможет — погоди, мол, вот выведут нас за КПП... И он в ужасе побежал к замполиту, растеряв последние остатки понта.
В общем, отцы-командиры отпустили его на волю часа на два раньше нас, и припустил он мелкой трусцой на станцию, чтобы поспеть к ближайшей электричке, провожаемый "теплыми, дружественными взглядами" однокурсников.
* * *
Было это в 96 году в славном городе Харькове. Нас, курсантов, зачем-то решили среди зимы поучить как пехоту, видимо прозорливо решив, что летать все равно будет не на чем. Для этого дела вывели два взвода на околицу города и целый день на морозе показывали хим разведку, вспышку справа и прочую пехотную премудрость. Апофеозом всего этого было действие взвода
в квази-боевых условиях.
Диспозиция в целом была такова – по дороге во главе с сержантом идет взвод с автоматами. В авангарде два разведчика, которые бдительно осматривают окрестности и обнаружив огневую точку подают сигнал сержанту. В нашем случае дорога шла рядом с железнодорожным полотном примерно на расстоянии метров пятидесяти от него, а сам этот промежуток вероятно летом использовался под огороды. Невдалеке был небольшой лесок.
Зимний день подходил к концу. Смеркалось)) Дозорные замечают шевеление в снегу – это окопался враг в ямке прямо посреди этих самых огородов.
Следует команда сержанта. Мы все ложимся в снег на краю дороги и нацеливаем автоматы примерно в сторону противника (патроны все равно холостые) и соответственно в сторону железной дороги. В этот самый момент из-за лесочка медленно выезжает тепловоз с парой вагончиков.
Машинист замечает нацеленные на него стволы и со скрипом тормозит. Что он подумал в тот момент – неизвестно, мож третья мировая, или террористы, но его глаза были размером с чайные блюдца и очень хорошо просматривались.
В следующее мгновение сержант решает, что пора врага давить и подает команду "Огонь!". Пятьдесят человек одновременно начинают стрелять из автоматов. Шум, треск – кто стрелял – тот знает. Тепловозик, натужно скрипнув всеми запчастями, начал ускоряться, покрывая мировые рекорды для тепловозиков по скороподъемности. Машиниста в кабине уже видно не было.
* * *
Есть у меня приятель, обычный трудяга, пашет в сервисе — специалист по бытовой технике. На его несчастье, он – очень порядочный и глубоко верующий человек. Иначе бы он не влип в нижеследующую историю.
Ища место для парковки, он неудачно сманеврировал и зацепил, повредив, зеркальце стоящей у обочины какой-то иномарки, салон которой был
пуст.
Свидетелей этого небольшого инцидента также не имелось. Признаемся, что любой из нас дал бы по газам и по-быстрому свалил с места происшествия.
Но совсем не так поступил мой чересчур порядочный друг. Он написал на бумажке номер своего мобильника и подсунул его под поврежденное зеркальце. Сопроводительного текста он не оставил, но смысл послания был вроде бы ясен и без того. Мол, извини, приятель, я виноват, позвони, и я тебе компенсирую все расходы.
Оставшуюся часть дня он ездил по клиентам, а к вечеру подъехал к дому.
Только он вылез из машины, его сбили с ног, как следует отоварили кулаками и ботинками, надели наручники и погрузили в ментовский "форд".
Чуть раньше, как выяснилось, в его квартире побывала группа захвата, которая, не найдя по месту жительства моего приятеля, перевернула там все вверх дном, то есть произвела обыск. Ночь он провел в "обезьяннике", и лишь утром его вызвали на допрос.
Короче, эта иномарка оказалась угнанной, а его записка так, похоже, смутила угонщика, что тот решил этой машиной более не пользоваться, но записку с телефоном как на грех под зеркальцем оставил. Менты, обнаружив угнанную иномарку, видимо, восприняли эту записку как анонимную наводку
(случаются такие вещи в криминальной практике), ну а дальше все понятно.
Резюме. Не будет резюме.
* * *
Дело было во время моей службы в Доблестных Пограничных
Войсках РФ. Служил я в то время на пограничной заставе.
Застава та была сильно удалена от каких-либо населенных пунктов, а посему с завозом продуктов на место дислокации было туго.
Поэтому на нашей заставе вовсю функционировало подсобное хозяйство. И был в том хозяйстве бычок.
И решил начальник заставы к приезду командира части ентого бычка пустить на мясопродукты. И как назло в момент забоя быка на заставе оказались сугубо городские люди (и Ваш покорный слуга в том числе), т. е о технологии забоя быков никто понятия не имеет. Но кто-то из моих сослуживцев озвучил воспоминание своего дачного детства, что, дескать, перед забоем быка его нужно кастрировать. Причем высказал аргументировано, мол, если кастрировать быка до его непосредственной кончины, то мясо дольше сохранит свои питательные свойства.
Сказано — сделано! Раздобыли мы секатор для резки кустов.
Соорудили небольшой загон для жертвы чуть-чуть больше размера быка. Теперь представьте картину. В загоне впритык к стенкам стоит бык с полными ужаса глазами. Со стороны хвоста у быка стоит боец с секатором в руках. Со стороны головы стоит второй боец с кувалдой (типа сделать наркоз быку).
По команде замначальника заставы оба бойца должны были
ОДНОВРЕМЕННО кастрировать быка секатором и убить его ударом кувалды по лбу. И вот на счет раз-два-три боец сзади отрезает секатором быку яйца, боец спереди замахивается кувалдой и... кувалда слетает с обуха!!!
Но боец с кувалдой не успевает остановиться и со всей дури бьет быка деревянным обухом по лбу. Теперь представьте состояние быка. Ему отрезали яйца (без наркоза) и вдобавок проложили палкой по башке.
Короче бык разнес ползаставы. Отдыхающая и свободная от нарядов смены до возвращения дежурных нарядов сидели на деревьях. А потом повара выковыривали из туши быка пули, которыми удалось его завалить-таки.
Вот такая грустная история!!!
Сергей
* * *
Истории о армии ещё..
