Звонок по телефону.

— Алло, алло! Вы меня слышие? Алло!

Это страшно громкий голос некого мужчины, в певый раз в жизни пользующегося телефоном.

— Да.

— Щебень куда сгружать?

— А вы где?

— У главных ворот.

А я, между прочим, в квартире. и ворот главных у нас нет, разве что подъездные. Думаю, как помочь обратившемуся за помощью дядечке. Прихожу к выводу, что нужно сгружать у ворот, и тем самым снять такой моральный груз с виртуальных моральных плеч.

— Значит так, выгружайте на месте.

Тишина. И уже вкрадчивее:

— А с кем я разговариваю?

— А кого вам надо?

— Это молзавод?

— Вот подошли к сути проблемы. НЕТ!!!

Сняли 2 парня Саша и Серега комнату в 2-х комнатной квартире у 2-х бабулек. Причем, комнаты — смежные. У пацанов — проходная комната, у старушек — один выход из квартиры — через комнату постояльцев. Когда Саня с Серегой приходят домой, то бабульки постоянно шастают через комнату парней, гремят кастрюлями... В общем, контролируют, чем там ребята занимаются. И в один прекрасный день (часов в 8 вечера)Серега, придя с лекций, громко хлопает дверью (чтобы бабульки услышали, что квартиросъемщики пришли)и говорит: "Девчонки, вы пока раздевайтесь — и в кровать, а мы с Саньком — в душик"... (На самом деле, девчонок никаких не было, просто старушенции достали своими топаниями и грюканиями через их жилплощадь. Бабульки притихли и до 9 утра (когда парни ушли на лекции) не вылазили из своей комнаты.

О национальном самосознании и его неосознаваемом воздействии на нашу жизнь. Китай. 9 Мая. Иностранные студенты болтают у фонтана перед главным корпусом. В центре внимания 2 немецкие студентки, лесбиянки, ведущие замкнуто-бюргерское существование. Интерес к ним подогреваем их загадочностью и недостижимостью. Преобладающие в кругу кореянки хвалятся тем, что в школе изучали немецкий. Далее идёт концерт без заявок. Данкешон, биттешон и т. д. и т. п. апофеоз — песня про Августина, исполненная в несколько голосов. Я молча наблюдаю за немками и их рассматривании ситуации с высоты немецкого полёта. Ницше, Гитлер, арийцы, высшая нация. А перед этим всю ночь напролёт я смотрела по НТВ и ТВ6 фильмы о войне, плакала и клялась в верности родине. И тут я встреваю в разговор. Я, говорю, немецкий не учила, но у нас из поколения в поколение все знают такие фразы, как шайзе дрек, хенде хох и Гитлер капут. Немки обиделись и ретировались, кореянки остались в непонятках, а я — горда собой и по-мелкому довольна от сотворённой гадости.

Жаркая во всех отношениях весна 1999 года. Я, примерная студентка, усердно прохожу медицинскую комиссию для получения документов на стажировку за границей. Отступая, скажу, что наша медицина устроена так же, как наши мозги, и составляет неотъемлемую часть нашей жизни в том сумбуре, который мы хотим упорядочить, используя ту логику и мозги, о которых я говорю. Замкнутый круг... Так вот. Кожвен диспансер находился на другом конце города, так что записав за отсутствием бумаги на руке красными чернилами "кожвен дисп.№5, кровь на сифилис и СПИД" я и мой друг на пару садимся в метро в час пик и весело болтаем. Руку с надписью я держу на поручне. Постепенно мы начинаем замечать, что вокруг нас довольно свободно, тогда как рядом сплошная давка. Следим за робкими взглядами — нам стало всё понятно. Так я разучилась писать информацию на руках.