Однажды поздним вечером по студенческому общежитию прогуливалисьдвое коодовцев и их знакомый сержант милиции, сменившийся с дежурстваи зашедший в гости. Разговор у них зашел об оперотряде. Коодовцы, конечно, оценивали себя высоко, считали, что они профессионалы, ивозмущались, что сержант относился к этому мнению иронично. Дело дошлодо спора: один из окодовцев, чтобы доказать свое умение, взялсяпридраться по какому-либо поводу к первому встречному, найти у негонарушение и составить протокол. Сержант не считал, что закон можетбыть столь эластичен, и не верил насчет первого встречного.

Итак, заключили пари и отправились искать первого встречного. Онвстретился довольно скоро: молодой человек стоял у окошка в коридоре ичто-то писал в тетрадочке. Коодовец вытащил ксиву и ринулся внаступление. Вскоре удалось установить, что первый встречный здесь непроживает, следовательно, он есть нарушитель пропускного режима; ктому же не имел с собой документов, поэтому его доставили в дежурку ипринялись писать протокол.

Ребят заинтересовала тетрадочка задержанного, к которой тототносился аккуратно и берег от посторонних глаз. Как передзадержанием, так и находясь уже в конторе, он делал в ней какие-тозаписи. Удалось отвлечь внимание нарушителя и заглянуть в тетрадочку. Заглянув туда, они ахнули: там были подробные планы всех учебныхкорпусов и общежитий с указанием номеров комнат, всех входов-выходов ирежима охраны. Последняя фраза, которую задержанный написал, уженаходясь в конторе, гласила, что в вечернее время общежитиепатрулируется нарядами КООД.

Стоит напомнить, что было это в 1984 году...

Составленный за нарушение пропускного режима протокол тут жеполетел в корзину, а сержант кинулся к телефону. Через 20 минут уподъезда стояли две черные машины, а в дежурке толпилось несколькочеловек, все в штатском.

Через неделю сержант похвастался перед своими друзьями повышениемпо службе и премией. Окодовцам же ничего не досталось. О том, ктотакой был этот задержанный первый встречный, они так и не узнали, ноокольными путями удалось выяснить, что задержание ему оформили по 64-йстатье! Всякие правонарушения пресекал оперотряд, но 64-й на его счетуеще не было. И, пожалуй, больше не будет.

Одного мужика поздно вечером в электричке встретили трое крепких парней и ограбили, хорошенько наподдав, чтоб не сопротивлялся. Сами они вылезли на какой-то станции, а его бросили в тамбуре в полубессознательном состоянии. Через некоторое время он очнулся и, прибыв на вокзал, обратился в отдел транспортной милиции.

За дело взялся местный, транспортный сыщик. Некоторые обстоятельства позволяли предположить, что вышли грабители после совершения преступления на своей станции. Вот только потерпевший не видел названия той станции. Опер стал допытываться:

— Как выглядела станция? Какого цвета было здание? Какая там ограда?

— Не помню... Не заметил...

— Ну хоть какую-нибудь деталь вспомните!

— Нет, не помню. Разве что... Там на стенке было выцарапано: "... твою мать"

— Знаю! Это Тишково! — сразу же сообразил опер, прекрасно изучивший свою территорию.

Грабители действительно оказались местными, и их быстро нашли.

Как говорится, теперь об этом можно рассказать. Как я был агентомсоветских спецслужб. И даже вербовал для них кадры. Брезгливых прошу не читать. Особенно после фразы "И немедленно выпил".

Было это в самом начале 80-х. Одна моя юная знакомая сделалась какой-то шишкой в парткоме. Однажды звонит по местному:

— Слушай, выручай.

Оперуполномоченный Баранов славился в управлении своим умениемписать рапорта и протоколы. Вот один из его рапортов.

"... На улице ко мне подошел гражданин, оказавшийся впоследствииМовсумовым Ш. Р. Он, не пояснив причину такого поведения, вытащил нож истал им размахивать передо мной с намерением порезать мою кожануюкуртку. Я попросил его не делать этого и отдать нож. Гражданин МовсумовШ. Р. согласился и передал нож мне. После этого я предложил ему пройтисо мной в отделение милиции, что он и сделал. Была ли у него до этогосломана рука, я не заметил.

К сему прилагаю объяснение гр. Мовсумова Ш. Р. и рапорта членовДНД Гусева И. Г. и Иванова М. В."

Следует добавить, что такие случайные встречи бывали у Барановарегулярно, а те, с кем сталкивала его судьба, обычно числились, как иШараф Мовсумов, в розыске.

— Мужик, ты че?

— Мужик, ты че?

— [м]ля, братки, не поверите — ноги до педалей не достают!

Как-то ленинградскому управлению КГБ пришлось расследовать оченьлюбопытное дело. Дело в общем-то было простое и ясное: некто пыталсяперейти границу, но попался. Интерес представляют обстоятельства егозадержания.

Недалеко от погранзаставы на участке финской границы, примерно в3 км от границы была оборудована учебная контрольно-следовая полоса(КСП) с полосатыми столбами, системой сигнализации и прочимиаксессуарами. К ней-то и вышел, поплутав по лесу, наш диссидент,"выбравший свободу". Оглянулся, никого не увидел и кинулся черезполосу. Тем не менее, с заставы его кто-то заметил, и несколькопограничников отправились проверить, кто это там бегает. Промчавшисьчерез полосу, а затем еще метров 200 по находившемуся за ней огороду, принадлежавшему пограничникам, потенциальный узник совести свалился наземлю (видимо, сказалось нервное напряжение), раскинул руки и радостновоскликнул: "Свобода!" Однако долго ему радоваться не пришлось, поскольку через минуту над ним выросли фигуры пограничников, готовыхмстить за потоптанный огород.