Я всегда смеялся над коллегами и друзьями, которые ревновали своих избранников и избранниц. Считал это глупым и никчемным – до вчерашнего дня.

Чёрт меня дернул придти домой пораньше. Хотел свою законную порадовать, даже цветов по дороге прикупил. Дверь открыл ключом. Наташка не услышала, наверно потому, что принимала душ, и я решил усилить сюрприз, начав потихоньку снимать обувь.

— Васька, ты все доел? – раздалось из ванны, и я напрягся, потому что имя у меня — Сергей, а кушать я ещё и не начинал. Неудобно принимать пищу, стоя на одной ноге, а со второй снимая ботинок. – Подожди, я уже заканчиваю, выйду, подложу ещё, — раздавалось из-за полуоткрытой двери ванной комнаты.

— Сука! – мелькнуло в сознании, и кровь прилила к лицу, а в голове начало что-то потрескивать. — A вот и рога проклёвываются! – решил я. – Убью, жену-заразу и его убью! – прислонившись к стене молниеносно анализировал я, прикидывая, что лучше подойдет для смертоубийства.

Мысль: "А я ведь её любил" была последней каплей, и я рванул вперёд.

— Серёжа, Серёжа, ты чего?! Извини, невиноватая я!!! – орала Натаха, а её выпученные глаза были полны ужаса. Она извивалась, как пойманная змея. Накинутый на голое тело халатик распахнулся, что нервировало ещё больше.

— Невиноватая!? Да тебя убить мало, стерва! Ты мне рога наставила! – взревел я, воочию ощущая как этот рог растёт.

— Ты сам, ты сам виноват!

— Я!? Убью, с@ка!!!

— Откуда я знала, что ты пришёл?! Ты же сам, сам об дверь ударился, когда я ее распахнула! Куда ты нёсся, как ошалелый! – Натаха уже рыдала.

— Кто он?! – грозно спросил я, стараясь подняться с пола, — кто этот урод!? Я вас обоих закопаю!!! Стерва!

— Кто он? – в глазах Натахи проскользнуло искреннее удивление.

— Ты о ком?

— Кто там на кухне?! – сделал я ещё одну попытку встать, но видимо удар о торец двери ванной комнаты был слишком силён, в голове мутнело, а растущий рог начинал закрывать обзор.

— Кто такой, Васька, стерва!? – повторил я вопрос.

— Так вот он, — Натаха кивнула на кухонный дверной проём, где у порожка жался небольшой серенький комочек, периодически мяукавший и со страхом взирающий на нашу перепалку, — Ленка подарила.

Я еще раз потрогал рог и понял, что иногда мы наставляем их себе сами…

Полтергейст.

5 часов утра. Проснулся от бешенного лая своих собак. Вышел во двор. Моя стая собралась вокруг месячного котёнка. Почему они его пощадили и как он там оказался? Забрал бедолагу домой и дал пожрать.

Пошёл смотреть камеры видеонаблюдения. Создалось впечатление, что кошак материализовался из воздуха. Прилетел из ниоткуда. Видно было только воспаривший тёмный силуэт на фоне восходящего солнца. Промотал запись назад. В самом дальнем конце участка увидел неясную тень. Тень подошла к забору и исчезла. Стало понятно, как развивались события.

Какой-то "добрый" и "неравнодушный" человек. Прополз вдоль моего забора на пузе не менее 70 метров. Потом перекинул котёнка через забор и уполз обратно.

Ну нам не привыкать. Подкидыши это уже рутина. Одним больше. Одним меньше.

На сегодняшнее утро у нас ровно 21 кошка... Очко. Счастливое число. Мы снова победили.

Подкидыш оказался котом. Назвали Полтергейстом.

На тот момент года два встречался с девушкой. Самая обычная девочка-красавица, посредственная и избалованная хорошей комфортной жизнью. Такую я и хотел, с ней было легко и весело, я был весьма падок на красоту, а средства позволяли удовлетворять ее капризы, хотя я прекрасно видел, что она не самая образованная и глубокомыслящая личность. Сделал ей предложение, она согласилась, была очень счастлива. Но буквально через пару недель я попал в аварию, меня частично парализовало.

Изнеженная девочка несколько месяцев была мне сиделкой, любящей женщиной и надежным другом, несмотря на то, как я был беспомощен и жалок. Она отказалась от всего, что любила. Продала много вещей, без которых, я думал, она жить не может. Научилась готовить, потому что это было дешевле, и мне нужно было особое питание. Она запретила мне извиняться. Ни тени сомнения, брезгливости или страха не мелькнуло на ее лице за все это время.

Посредственен, глуп и слеп был я. Признаюсь, я плакал. Сейчас я почти восстановился. Пронесу ее на руках через всю жизнь.

Мужской туалет. Как водится, перекур. Толпа — человек пять. В закрытой кабинке ( где по большой нужде закрылся программист) звонит мобильный. Из кабинки раздается: — Да, я слушаю! Что делаю? РАБОТАЮ! Как что? Продвигается? А... гм. Нормально... продвигается... Туговато немного... Поднапрячься? Рад бы, да некуда. И так на пределе. Нет, быстрее не могу. Канал узкий. Сколько ни старался — больше не лезет. Расширить? Как?! Мне отсюда видней, и я вам говорю — расширить нельзя! Мужики забывают о перекуре и давятся со смеху. А парень вошел в кураж и уже орет на всю парашу: — Да сами вы во всем виноваты! Загоняете по восемь метров! И как, вы думаете, оно пролезет? Что? Всего семь с половиной? Да мне хоть восемь, хоть семь с половиной — одинаково. Предупреждал же: максимум два метра! Теперь придется вручную выколупывать. Что мне здесь, до утра сидеть, что ли? Парочка перекурщиков, держась за стены, еле сдерживается от хохота. Программист орет еще сильнее: — У меня зависло так, что тремя пальцами не поможешь! Что? А что я, по-вашему, здесь делаю?! Конечно, по частям! Эта колдобина целиком никак не пройдет! В общем, еще часа два. Ладно. Но вы на будущее зарубите на носу: два метра!

В эпоху игровых автоматов стоящих в самых неожиданных местах, даже в киосках на остановках.

Мое первое запоминающиеся впечатление о них, это история племянницы Алёнки, на тот момент третьеклассницы.

После школы она с подружкой, вприпрыжку шли домой, зашли за чупа-чупсом, бац мигают огоньки, брось монету.

Пять рублей все удовольствие, но деньги уже потрачены.

Алёнка просит у подружки пять рублей поиграть.

— Без проблем.

Пятачок опущен, кнопка нажата, посыпались выигрышные пятачки.

Ссыпали все в сумку со сменной обувью. На сколько позволяло образование у подружек, пересчитали, пятьсот рублей.

Алёнка честно вернула долг, пять рублей, купила ещё по киндеру на свои, и разошлись.

Вечером мама подружки с разборками:

— Верните наш выигрыш!

Про выигрыш знают Алёнкины родители, но без мельчайших подробностей.

— На каком основании?

— Пятачок наш.

— Вам его вернули?

— Да, но выигрыш пополам.

— Это так не работает.

Долго, очень долго, был пустой разговор, кроме пятачка ничего не прибавилось...