оторв. Поэтому медалек не нажил. Но вовремя соскочил, и люто, бешенно потом оторвался на Кавказе, Турции, Персии. Так что французам, не иллюзорно, свезло.

— перед основными подвигами, несколько лет лениво поперекладывал бумажки в дипломатических коллегиях, немного еще позажигал, помасонил, и даже, теша свое длинное и толстое ЧСВ, основал свою собственную масонскую ложу.

Свою собственную, Карл!

— в перерывах между принуждением гордых кавказцев к миру (при незабвенном генерале Ермолове) окучивал певичек и танцовщиц балета не отстегивая сабли, палился, после чего с удовольствием участвовал в дуэлях, в том числе в групповых (не подумайте плохого, была такая сложная офицерская забава).

— будучи блестящим офицером и дипломатом, был арестован в подозрении в латентном декабризьме, арестован и допрашиваем в тогдашнем царском КГБ. Где, буквально на пальцах, шустро разрулил ситуёвину, обосновав и доказав свою непричастность, хотя буквально на кануне событий, в Киеве сосался в десны с тамошними декабристами не скрываясь и пописывая злобные антипутинские стишки. Вынес мозг следакам кровавой гэбни, был полностью реабилитирован, и с повышением осторожно поставлен обратно на государеву службу, мол, ну его нах[рен], у всех дети, все хотят сохранить психическое здоровье, давайте лучше кого-нибудь другого повесим за яички. В общем, Штирлиц отмазываться учился, явно у Грибоедова.

— мог, когда предлагали на выбор посольства, сказать что в сраные штаты не поедет, английский он и так знает, а хочет в просвященную Персию, поближе к культуре, поучить восточные языки, и потроллить персов. Пацан сказал — пацан сделал. Языки выучил. Троллей поперсил.

— лучшее свое сочинение написал не в литературе, а в дипломатии — текст мирного договора с Персией. Это лучший договор когда либо заключенный Россией. Этот договор Россия-Персия, был примерно как в футболе Германия-Бразилия 7-1. И даже круче, т. к. бонусом по этому договору, не слишком глубоко, но лососнула даже Великобритания (чего не простила Сергеичу и затаила).

— мог, отправляясь на важнейшую дипломатическую миссию в Персию, на прощание поставить пару палок приме Большого театра, потом мимоходом заехать в Тбилиси (Тифлис), поучаствовать в отложенной год назад дуэли, получить ранение, пару дней отлежаться, побухать и уехать разруливать государевы дела к шаху. Вот так.

Представьте себе примерно то же, но сейчас, с Чуркиным или Лавровым, к примеру. Лавров, собираясь в Европу, на балу трахает приму Мариинки, летит чартером в Тбилиси, стреляется с давним другом-соперником, потом под капельницей, шашлык запивает чачей и... бухой груз уходит на Брюссель-сортировочный, пугать изнеженных еврогейцев. Представили? То-то! А оно реально было у Сергеича в порядке вещей.

— мог, ошиваясь во дворцах шаха, резко слинять и лично вывести колонну пленных русских солдат в пределы России, вернуться и снова слоняться среди павлинов, делать вид, что смотрит на местные персики как на говно.

— погиб как тролль запредельного уровня — во время антирусских волнений, приспичило ему положить глаз на чужих баб и героически спрятать часть гарема на территории русской миссии. Переоценил силы — не фартануло. Забили до неузнаваемости. Тело опознали только по характерному ранению, полученному на дуэли в Тифлисе.

— но даже после смерти троллило само его имя — шах, обосравшись aн@льных кар, задарил за убиенного драматурга царю таких восточных ништяков, что царь не нашел сил не простить и принял дары, среди которых алмаз Шах из трона Великих Моголов.

Резюме:

В литературном плане, Сергеич — что-то около 30% Пушкина (что весьма нехило).

В военно-политическом плане — эквивалент 3-х авианесущих ударных групп.

Как-то так.