Армейская история. Рассказал Дмитрий из Красноярска. На втором году службы его знакомый заступил на дежурство в караул. А поскольку дело было ночью, зимой, в краях суровых, захватил он с собой согревающего, да не расчитал с дозой. Рядом с его постом были выкопаны окопы в учебно-оборонных целях. В конце концов в один из таких окопов он и оступился. Попытки вылезти ни к чему не привели, поэтому там и остался дожидаться своей смены, положив автомат на бруствер. Как назло, в ту пору в часть приехали проверяющие посмотреть как организована охрана объектов. При подходе к вышеуказанному посту их остановил суровый оклик: "Стой, стреляю." Разводящий назвал пароль. Следущая команда (строго по уставу): "Всем стоять, разводящий — ко мне, осветить лицо фонариком." После всех четких процедур проверяющие стали хвалить солдата, мол, как четко отработал, ни одного лишнего слова, все как положено, молодец одним словом. Чтобы объявить ему благодарность, говорят — выходи, а тот не может. Наконец за шиворот его извлекли из окопа. Еле живого...

Армейская история. Рассказал мне ее Володя из Иркутска. В части, где он проходил службу, как и в большинстве других, охрана организована по периметру. То есть на ключевых постах вкопаны так называемые грибки, под которыми часовым удобно прятаться от непогоды. В зимнее время часовым выдается тяжеленный овечий тулуп, который надевается прямо поверх шинели. И вот нашелся один смекалистый и забил на столбе такого грибка гвоздь примерно на уровне лица. В холодную зимнюю ночь солдаты за вешалку тулупа подвешивали самое себя к столбу. Автомат наперевес и можно спокойно спать. Причем с 2-х метров никто об этом не догадается. Но случилась промашка. Приехали в часть проверяющие посмотреть как организована охрана городка. Увидев в свете фар "бдящего" часового, все отметили, что молодец, несет службу как положено. Только надо же было такому случиться, что в этот самый момент соскочил тулупчик с гвоздя и солдат, не просыпаясь, хряпнулся лицом в снег. После этого со всех грибков по периметру повырывали все "неуставные" гвозди.

Я живу неподалеку от одной небольшой войсковой части.

Раз в год в нее наведывается начальник войск — генерал.

Как это принято в Вооруженных Силах, перед приездом оного в части наводится небывалый порядок, все выкрашивается свежей краской, которая даже не успевает толком высохнуть к визиту высокой особы.

Недалеко от плаца расположен лесок с соснами, там же находится и флагшток. Сосны, невзирая на приказы и инструкции, выросли и начали закрывать флаг. Соответственно, перед приездом генерала местным командованием было принято решение — обрезать верхушки деревьев, то есть все, что выше пяти метров. Лес стал по-военному красив и похож на аэродром. Над ним гордо реял Российский флаг.

Но, этого показалось мало. Сосны не соответствовали эталону красоты. Как вы представляете себе сосну? Это стройный и высокий ствол и густая пушистая крона? Правильно! Военные представляют ее себе так же. Но, под европейский стандарт многие наши сосны явно не подходили. В связи с этим, был отдан приказ: отпилить все ветки, которые росли на высоте менее двух метров от земли, дабы подчеркнуть стройность дерева. Вот это настоящая КРАСОТА!!! Снизу гладкие стволы, а сверху — плац. Правда, под приказ попали и маленькие сосенки... Кто это видел — никогда не забудет. Гладкие двухметровые палки, а наверху пушистая кисточка. Это военная сосна. Генерал остался доволен.

Не моя история. Еду я на своей "шестерке", дело к вечеру. Тормозит гаишник. Видимо, только-только в органы попал — на вид лет двадцать, худющий, шея длинная, лицо дибиловатое, но преисполненное ответственности и служебного рвения. Четко представился, взял документы и бдительно все посмотрел. Потом попросил багажник открыть. Номер на двигателе тщательно проверил. Ну, думаю, все, наконец, поеду дальше. Ан нет. Включает он рацию и так серьезно запрашивает:

— База, это семнадцатый, пробейте по компьютеру, не числится ли в угоне машина с таким-то номером.

Стоим, ждем, из рации только треск и отрывки фраз. Проходит минута. Другая. Он снова повторяет свой монолог про проверку моей машины на угон. И снова тишина. Тут он в третий раз уже:

— База, это семнадцатый, пробейте по компьютеру, не числится ли в угоне машина с таким-то номером.

Из рации громко раздается усталый раздраженный голос:

— Семнадцатый, а, семнадцатый, иди на х... , зае... ал уже!

Я с неким злорадством смотрю на него, он четко поворачивается ко мне, козыряет и, отдавая документы, произносит:

— Все в порядке, можете ехать.