— Мама, я больше всего люблю мочу сдавать!

* * *

В больнице Санька научился считать, я этому порадовалась и это дело поощряла. Ходили с ним на процедуры, общались с больничным людом, и часто я наблюдалала, как он, видя новые предметы, беззвучно шевелит губами и двигает пальчиком — считает. Иногда роняет: "Три лампы в палате у нас", или: "Пять пуговиц на халате у тети", или: "Четыре мухи на стене сидят", ну и т. д.

В палате нашей лежат — кроме него и меня – еще три мальчика, школьники младших классов. И вот как-то пришла медсестра, загнала всех четверых на кровати, сделала уколы и ушла. После этого в палате тишина, дети подавленно молчат, переживают случившееся. Потом один из мальчиков решает встать. С трудом сползает с постели, тихо жалуясь:

— Блин, жопа болит...

Небольшая пауза, после чего Санек ровным голосом уточняет:

— Четыре жопы болят.

* * *

В песочнице трое друзей: пятилетние Маша с Димой и мой трехлетний Санек.

Маша говорит Диме:

— Давай играть. Я буду хозяйка дома, а ты будешь хозяин дома.

Забытый по малолетству Санька суетится:

— А я буду... А я буду... Ваш папа!

* * *

Стараюсь выманить Саньку на прогулку. Говорю ему:

— Давай мы с тобой сейчас оденемся и поедем зверей в Африку лечить.

Рассказываю, уговариваю. Не помогает.

Спряталась от него в ванной. Слышу, он ходит, ищет меня и говорит растерянно:

— Где мама... Мама в Африку ушла...

* * *

Суечусь на кухне по хозяйству. Нехватка времени, ничего не ладится. Тут еще Санька пристал с расспросами. Только объяснила, спрашивает опять то же самое. Я громко выговариваю ему:

— Саша, у тебя зачем голова на плечах? Соображай хотя бы немного сам!

Санек обиженно замолчал. Потом тихонько говорит:

— Морда мохнатая.

* * *

Делаю Саньке воду с вареньем. Он с нетерпением прыгает на своем стульчике, тычет пальцем в направлении стакана:

— Вот это вот... Стаканчик... Дать... Полное баланды... (см. "Кошкин дом")

* * *

Читаем с Санькой "Золушку". Он спрашивает:

— Мама, что такое слуга?

Я отвечаю:

— Это, Саша, у богатых были такие люди – слуги. Они и стирали, и убирали, и готовили – все делали.

Саньку озаряет:

— Мама, а ты – слуга?

* * *

Купила Саньке детское домино. Говорю ему:

— Вот здесь на коробочке написано: игра, детское домино.

Спустя какое-то время вижу, как он "читает", водя пальцем по коробке:

— Дет-ска-я до-мо-ва-я иг-ра.

* * *

Саньке подарили новую книжку про животных. Листаем ее вдвоем с ним.

Обсудили понятия травоядных и хищников. Я ему привела примеры: "Корова, лошадь – травоядные животные, а лев, тигр, волк – хищники". Убежал играть. Потом бежит с вопросом:

— Мам, а спиногрызы – хищники?

* * *

"Пасем" наших драгоценных отпрысков во дворе. Они копошатся в песочнице, а мы, несколько молодых пап и мам, стоим рядом и что-то увлеченно обсуждаем. Рядом с песочницей – невысокое раскидистое деревце ранетки, на которое любят лазить дети. И в этот раз один из мальчишек, Фаиль, оставил свои куличи и решил слазить. Залез на нижнюю ветку — и ни туда, и ни сюда. Один из взрослых, Серега Ионов, отвлекшись на секунду от разговора, спустил древолаза на землю, после чего продолжились игры и разговоры. В какой-то момент из песочницы слышится осуждающий Сашкин бас:

— Дядя Сережа, положите Фаиля обратно на ветку – он дразнится!

* * *

— Ма-ляв-ка! Ма-ляв-ка! Мне семь лет, а тебе – только пять! Я в школу пойду! Ты – малявка, а я – уже большой! — дразнит Сашку сосед Сережка.

Приунывший было Санек защищается:

— Зато ты раньше меня старичком станешь.

* * *

Выбиваясь из сил, тащу санки с Сашкой через длинный грязный рыхлый сугроб, а он там в санках играет в шофера и кричит мне:

— Мама, быстрее, быстрее! Я третью скорость включил!

* * *

У нас сидит в гостях знакомый. За разговором поинтересовался, как мы встретили Новый Год. Потом говорит:

— А я на Новый Год болел.

Я спрашиваю:

— Чем?

— Да черт его знает чем. То ли ОРЗ, то ли грипп подхватил.

А Санька, хихикая, острит:

— А, может, мухомор съел...

* * *

Санек плещется в ванне, "плавает", "ныряет". Лег на спину, выставил свой стручок из воды и радостно говорит мне:

— Смотри, труба на корабле!

* * *

Переодеваю Саньку. Тут меня из другой комнаты позвал муж, и я откликаюсь:

— Подожди, у меня тут Санек в костюме Адама.

— В каком костюме? – насторожился сын.

— Когда человек голый, про него говорят, что он в костюме Адама.

Санек немного подумал, а потом заявил:

— Мама, а у тебя лицо в костюме Адама.

* * *

Октябрь. Саньке очень понравилось плескаться в лужах, но мне, конечно, это не пришлось по душе. Чтобы избежать слез, старалась его отвлечь.

Когда он приближался к луже, я начинала отходить быстрым шагом и говорила:

— Саша, я пошла! До свидания! – и он, помедлив, догонял меня.

И вот это перестало действовать. Теперь, когда на нашем пути попадается симпатичная — глубокая, грязная — лужа, Санек резво бросается в самую середину и, опережая меня, орет оттуда моими же словами:

— Я пошла! До свидания!

Мол, ну и проваливай.