Ехал к другу, чтобы посидеть субботним вечерком. При мне мужик перешёл восьмиполосную дорогу на красный, ведь троллейбус успеет сбавить скорость; мамаша с ребёнком за руку на втором переходе решила не ждать зелёного света, ведь 10 секунд всего осталось; женщина на остановке выкинула окурок себе под ноги, хотя за её спиной была урна. Всё это произошло меньше, чем за минуту. Но все они смотрели на меня, как на отброс общества — ведь я в татухах.

Моя двоюродная сестра сейчас живет у меня. Ей 19, два месяца назад она забеременела от своего парня. Тот, послав ее, быстренько слился. Она вернулась к матери. И тут началось: вечные упреки, что ребенка они не потянут, и учебу она просрала, и кормить тетя внука не будет и чем она думала когда ноги раздвигала?

Сестра поплакала и сделала аборт. Когда мать узнала, обозвола ее детоубийцей и выгнала из дома.

Итог: сестра в предсуицидальном состоянии, а тетка всей родне трепится, что ее дочь убила своего ребенка.

"Очень давно я был карманником. Как-то попытался украсть продукты у бабы на улице — она догнала меня и от[метел]ила так, что я провалялся в больнице два месяца.

Через год купил квартиру. Как оказалось, напротив жила она. Каждый день мы цапались в лифте и подъезде, нас разнимала милиция. В травму мы ездили вдвоём и дрались уже в автобусе. Подкидывали мусор под дверь, писали ругательства на стенах. Унижали и ненавидели друг друга".

А спустя месяц, 20 лет назад, мои папа и мама наконец поженились.

Моя мама рожала меня вопреки всем. Все, кроме мужа, говорили делать аборт. Только мой папа спросил у неё:

— Как хочешь ты?

И мама ответила:

— Хочу бороться за этого ребёнка.

И папа поддержал ее. Когда мама была в больнице, ей говорили про аборт, что ребёнок родится с отклонениями, страшный или глупый, или вообще будет карликом, но мама стояла на своём. Ей говорили, что роды будут тяжёлые, есть вариант, что умрет она или я. Но мама стояла на своём, и родилась я. На 8 месяце, нормальной и здоровой.