Начало 2000, после концерта группы "Пикник" мы с мамой и другими фанатами ждем у чёрного входа, дабы заполучить автографы. Поздняя осень, почти полночь, холодает, и никто не выходит. Охранник сжалился и сказал, что проведёт одного человека со всеми плакатами и прочим. Выбор пал на маленькую меня. И вот я с охапкой плакатов и дисков бреду по коридорам БКЗ "Октябрьский". У группы была тусовка, и меня тепло приняли, обняли, все подписали! Вышла я героем: толпа ликовала, а я была самым счастливым ребёнком))

Привела дочь в парк, с собой взяли куклу. Встретили знакомых маму и дочку, с которыми уже не раз гуляли. Та девочка попросила у моей куклу поиграть. Моя не жадная, дала. Нагулялись, собрались по домам, дочь попросила ту девочку вернуть куклу. Та на голубом глазу:

— Это моя кукла!

Я спрашиваю знакомую, что за нафиг, а она мне:

— Вы что-то путаете, это наша кукла.

Я ей назвала особую примету куклы — царапину. Она ответила, что они свою в том же месте поцарапали. И вообще, докажите, говорят, что это ваша кукла. Чека на куклу я, как на грех, не сохранила. И фотографий с ней у меня тоже не было. Попыталась отобрать. Они подорвались и бегом из парка. Пыталась найти их в социальных сетях, не смогла. Дочь рыдает; не знаю, чем утешить и как вообще ей объяснить, что это было.

Регулярно езжу на горнолыжку, часто одна. Поэтому по пути вверх смотрю на попутчиков, на склон, иногда общаюсь, если люди не против. И встречаются люди, память о мимолётной встрече с которыми я храню в голове и сердце. Мне тепло, что такие люди есть. Алексей лыжник и спасатель на одной ноге, дедок, который четыре года назад решил перейти с лыж на сноуборд, невероятно тёплая компания глухонемых бордеров и пожилая пара, которая ездит катать, несмотря на три инсульта у мужа. Они все потрясающие!

В 92 году моей маме выдали путёвку в детский лагерь на море, Геленджик. Это было большим везением, денег у родителей не было. В конце отдыха приехала новая смена детей, и нас заселили всех в один корпус — по 10 человек на четыре места, и перестали кормить. В последние два дня я уже не могла вставать, руки, ноги тряслись. После ещё два дня в поезде без еды. Мама до сих пор вспоминает, как мы вывалились из поезда худющие и с синяками под глазами. Родители тогда расплакались и больше я в лагерь никогда не ездила.