и бьётся головой ему под лопатку.

— Твою же мать! — в сердцах матерится водитель.

— Откуда тебя принесло?!

Снеговик молчит, дураковато улыбаясь и пьяно раскачиваясь на ветру. Водитель берёт его за шкирку, и идёт к кассе.

— До полного, и бабу свою заберите! А то улетит! — говорит он в тёмное окошко.

— Какую ещё бабу? — сонно доносится изнутри.

— Надувную! — показывает таксист на стоящего рядом снеговика.

— Это не наша баба! — отвечает оператор.

— Ну не ваша значит не ваша. — говорит водитель, и заправив машину уезжает.

Снеговик, покачиваясь на ветру, остаётся стоять в печальном одиночестве посреди пустой заправки.

* * *

К заправке снеговик действительно не имел никакого отношения. Полчаса назад его сдуло с козырька школы, куда накануне нерадивый захвоз закрепил его тяп-ляп. Целый день снеговик стоял, помахивая варежкой школьникам, а ночью, когда поднялась метель, сорвался с козырька и полетел. И приземлился на соседней автозаправке, напугав своим внезапным появлением полуночного таксиста.

Когда такси уехало, всеми брошенный снеговик ещё немного постоял у кассы, словно в ожидании сдачи, потом очередной порыв ветра подхватил его, поднял, и выбросил на шоссе, прямо под колёса проезжавшего мимо легкового автомобиля. Снеговика ударило бампером, потом лобовым стеклом, он взлетел высоко к небу, и скрылся с глаз в снежной замети. Девушка за рулём от испуга вдавила педаль тормоза в пол, машину занесло, несколько раз крутануло волчком на обледенелой трассе, и в конце концов вынесло в придорожные кусты. Без особого, к счастью, ущерба как для водителя, так и для автомобиля. Несколько секунд девушка сидела, приходя в себя, потом взяла телефон, вышла из машины, и отправилась назад, к месту происшествия. По дороге она набрала короткий номер, и когда оператор ответил, сказала:

— Здравствуйте! Я только что сбила человека!

Потом назвала своё имя и координаты места происшествия.

— Ждите! — сказал оператор, и повесил трубку.

Девушка сунула телефон в карман, и пошла по обочине в поисках пострадавшего. Но сколько бы она ни вглядывалась в пустое шоссе, в заснеженную обочину, ей так и не удалось обнаружить даже намёка на сбитого пешехода.

Не удалось это сделать ни подъехавшим вскоре гаишникам, ни врачам скорой помощи, тоже прибывшим по вызову. Более того, тщательный осмотр практически новенького автомобиля не обнаружил на нём ни малейших следов удара.

— Вы уверены? — спросили в конце концов гаишники у незадачливого водителя.

— Думаете я шучу?

— Ну, мало ли. Может вам показалось? Задремали за рулём.

— Я не задремала! Я просто не понимаю, откуда она взялась! Она выскочила прямо перед машиной! — сказала девушка и заплакала. То ли от стресса, то ли оттого, что ей не верят.

— Успокойтесь! Это что, была женщина?

Девушка всхлипнула, подумала, и сказала.

— Я не уверена. Мне так показалось. Она была в такой, знаете, белой шубе.

Гаишники меж тем помогли вытолкать машину из кювета, составили протокол, и вручили девушке.

— И что теперь? — спросила та.

Гаишники пожали плечами.

— Ну, поскольку второго участника происшествия обнаружить не удалось, то с нашей стороны к вам претензий нет. Разбирайтесь со страховой. И будте пожалуйста внимательнее на дороге!

Уехала невостребованная скорая. Уехала машина ГАИ. Последней, крадучись, скрылся из вида автомобиль с девушкой за рулём. И снова всё погрузилось в снежное небытие. А снеговик, незадачливый и неопознанный виновник происшествия, ещё какое-то время полетал по окрестностям, повинуясь порывам ветра, и наконец приземлился во дворе какого-то частного дома.

* * *

Утром, когда метель улеглась, и выглянуло морозное солнышко, на крыльцо дома выкатился крепко укутанный карапуз лет четырёх. Накануне до поздней ночи они с отцом катали снеговика. Снеговик получился огромный, почти с папу ростом. Они сделали ему красивый нос из настоящей морковки, которую выпросили у ворчащей мамы, а на голову надели настоящее старое ведро. И теперь малышу не терпелось посмотреть, не случилось ли со снеговиком что нибудь за ночь. Карапуз скатился с крыльца, пару минут постоял, тараща широко распахнутые глаза во двор, а потом с криком "Мама! Мама! " бросился обратно.

— Мама! Мама! — кричал он, вбегая в прихожую.

— Наш снеговик женился!

— Женился!? — рассеянно переспросила мама с кухни.

— На ком женился?

— На ком, на ком! — возмутился малыш.

— На снеговихе естественно!

— На какой ещё снеговихе? Что ты выдумываешь, сынок? — стараясь скрыть раздражение ответила мама.

— Что я выдумываю?! Иди сама посмотри!

Обреченно вздохнув, мама накинула куртку и вышла вслед за малышом во двор. Зрелище, которое открылось её глазам, было достойно умиления. К крепкому снежному боку слепленного вчера снеговика нежно прижималась почти точная его копия. Только поменьше ростом, и надувная. Да в отличие от настоящего снеговика, лицо которого имело суровое мужское выражение, копия счастливо лыбилась, как невеста на свадебной фотографии.

— Ты утром, когда уезжал, ничего странного во дворе не заметил? — спросила мама, позвонив папе на работу.

— Да вроде нет... — подумав, ответил папа.

— А что случилось?

— Я вам говорила вчера, что лепить нужно двух снеговиков?! Говорила, что одному снеговику будет скучно?!

— Ну, говорила. И что?

— Почему вы меня никогда не слушаете?!

— Господи, да что случилось-то? !

— Этот ваш снеговик ночью приволок себе откуда-то надувную бабу!

киндера тоже занимался по полной программе: "Надевай тапки! Делай уроки!"Когда случались дома скандалы, переходил на ненормативную лексику: "[м]ляди-шторм!" Проживала птичка в семье довольно долго, лет 10, клетка была уже старая, из ивняка. Довольно хлипкая. Решило семейство птичку порадовать, купить ей новое хипповое сооружение за 100 баксов под названием: "Клетка птичья. Класс "люкс". Клетка действительно была выдающаяся: огромная, хромированная, с кучей причиндалов. Все были в восторге, кроме Кирюши( попугай )... После помещения птички в клетку начался театр одного актёра. Сначала с криками: "[м]ляди!" Кирюша выдрал себе из крыла огромный пук перьев вместе с кожей, потом, с тем же уже привычным кличем, стал производиться следующий трюк. Со скорбным взором самоубийцы Кирюша карабкался по боковым прутьям под потолок клетки, закатывал глаза, провозглашал: "[м]ляди все!" и падал вниз, причём на спину. Всё это повторялось с завидным постоянством до тех пор, пока обалдевшие хозяева не прикинули, что у птички это был протест против принудительной смены среды обитания. Тогда Кирюшу быстренько поместили в старую клетку ( благо не успели её ещё выбросить). Восторгу птахи не было предела. Он перетрогал клювом каждый прутик в клетке, с блаженным видом тёрся головой о них головой, а потом проорал: "УР-Р-Р-ААА!" Вот так!