Шла как-то на работу через частный сектор, а навстречу мне три собаки, в зубах одной гусенок, живой еще, толстый, пушистый. Я собак боюсь, но тут пошла в атаку, схватила за загривок, пасть разжала, гусенка достала. Остальные собаки начали бросаться, я их давай бить сумкой. Тут налетела стая гусей, стали клевать собак, я в эпицентре с гусенком. Смотрю, тяжелая артиллерия бежит — две бабки с вениками, раскидали гусей, собак, меня отряхнули, расцеловали, гусенка вернули в стаю. Даже на работу успела.

Я тот самый идеальный парень, о котором мечтают многие девушки.

В отношениях девять лет, из них семь лет живем вместе. Никогда не изменял своей девушке, даже не заглядывался. В интимном плане она у меня первая. Работаю, неплохо зарабатываю, полностью ее обеспечиваю, она не работает. У нас своя квартира. Все свободное время и внимание уделяю ей. Не пью, не курю. Не забываю ухаживать, дарю подарки. Всегда интересуюсь, чего она хочет. Люблю поговорить с ней. Терпеливо отношусь к ее капризам, скандалам, закидонам. В ceксе не забываю о ее удовольствии. Внешностью не обделен. Раньше много гуляли, веселились...

Недавно заявила, что больше не любит меня и хочет расстаться. Потом передумала и решила остаться со мной. А я теперь смотрю на нее и думаю — а надо ли мне это? Как теперь ей доверять? Если можно любить и быть идеальным, но все равно оказаться нелюбимым.

Перестали общаться с лучшей подругой. Причиной тому стала моя собака. Летом мы с мужем взяли из приюта щенка-дворнягу. Узнав об этом, моя подруга подняла крик, что питомец — отражение хозяина и не один нормальный человек не возьмёт в дом дворнягу безродную, и теперь все будут меня считать такой же "жалкой, как эта псина".

Требовала вернуть "выродка" обратно. У самой же подруги золотистый ретривер — это, по ее словам, элитно. В общем, послала я эту дуру, а моя девочка самая прекрасная и умная.

Люди, да вы [бах]нулись! Писать "мне УЖЕ 23" или "моему отцу УЖЕ 45". Это же пи[c]ец! В Европе 23 — ты еще ребенок. В 45 ты, можно сказать, только жить начинаешь! Мне еще только 22. Я работала няней в семье французов. У них умерла соседка, они мне рассказали это, прибавив: "Она ведь такая молодая была... ей всего было 63". Вот так вот!