Слесарь челябинского трубопрокатного завода Василий Петров угрюмо ковырял вилкой в утренней яичнице.

— Что случилось? – спросила жена Варвара.

— Мигранты, — ответил Василий.

— В Челябинске?

— В Белоруссии.

— Белорусы?

— Иракцы. И сирийцы с афганцами. Пять тысяч человек.

— И что?

— В Германию идут. А поляки не пускают.

— А должны?

— Не должны. Но могли бы.

— И что?

— Волнуюсь за них. Голодные ли? Провели ли эту ночь в тепле? Оказывается ли им своевременно медицинская и психологическая помощь? Что скажут Меркель, Дуда и Байден? Позвонит ли Лукашенко еще раз Путину? И зачем он вообще звонит?

— Ты переживаешь за пять тысяч арабов, которые пытаются попасть через Белоруссию в Евросоюз, чтобы там жить на немецкое пособие? Ты дебил?

— Ну а зачем нам уже десять дней по телевизору с утра до вечера про это рассказывают? В газетах, интернете и даже телеграм-каналах? Разве для тебя это не важно? Разве это не касается напрямую каждого из россиян? Черствый ты человек, Варвара! Совсем не беспокоит тебя несоблюдение Польшей норм международного гуманитарного права!

Василий хлопнул дверью и широкими шагами пошел на завод.

Было это семь лет назад. Приехала на зимнюю сессию в другой город. Жила у родственников. Училась допоздна, возвращалась уже по темноте. Подхожу к подъезду, ни единой души нет, фонарь почему-то не горит. Открываю я ключом от домофона дверь, как вижу боковым зрением, что из-за дерева выбегает ко мне какой-то мужик.

Забежала в подъезд, свет не горит, на каблуках перепрыгнула 4 ступеньки и побежала прямо к колясочной. Мой мозг в экстремальной ситуации сообразил так, что по ступенькам бежать смысла нет, лифт не успею вызвать, а спрятаться — это самое то. Забежала и спряталась за дверь. Этот мужик забежал следом. По его шагам было слышно, что ходит и ищет меня. Подошел он и к колясочной. Я его видела через щель, и думала, что еще чуть-чуть, и он услышит, как бьется мое сердце в пятках. А он буркнул: "Сука, как сквозь землю провалилась!" Минуты две он еще ходил по подъезду и вышел.

Не знаю, кто он был: маньяк или грабитель, но мне в тот вечер повезло. Я еще минут 15 стояла за дверью колясочной и приходила в себя. До квартиры на третьем этаже я бежала со скоростью света.

"Собака это преданность, идущая до конца, преданность, не знающая никаких компромиссов, преданность до последнего вздоха.

Существо, которое мы нередко кличем самым незатейливым именем, Жучкой или

Шавкой, живое олицетворение преданности долгу.

Вот несколько эпизодов, доказывающих это.

Фрам был вожаком упряжки, любимой

Наверное у каждого было что-то вроде.... Первое, что вспомнилось:

Сидели мы с тремя однокласниками (10 класс) поздно вечером у меня в квартире, родителей почему-то не было и не должно было быть до завтра. Сигареты из Москвы кто-то привез, бисквит мама перед уходом испекла. Четыре бутылки вина почти закончились. И тут звонок в дверь. Паника, ребята выскочили на балкон (4 этаж) и наш боксер стал кидать вниз бутылки с плеча, после 3х пустых он и полной замахнулся но легкоатлет в прыжке ее спас. Кто-то (как выяснилось позже) хрустальную пепельницу туда же отправил.

Открыл дверь — мама, прошла через зал, где всё происходило, сказав, что после поговорим. Маленький на выходе вскочил в туфли длинного, так что тому пришлось до второго этажа бежать босиком.

А наутро я проснулся от того, что за окном (было открыто — лето) громко ругалась дворничиха, что мол опять хулиганы насорили. Выглянул — она подметает груду битого стекла, а в метре о нее Волга соседа.

Затем был разговор с мамой.

Курили — нет, что ты — а где пепельница?...

Пили — ну да, одну бутылку — А как это у одной бутылки оказалось три пробки? ....

Ну ладно, но зачем вы засунули бисквит под стиральную машину?...

Поступил я в этом (2004 году) в одно серьёзное учебное г. Киева. Профиль образования связан с государственной службой, поэтому поступают люди как минимум 3 года отработавшие чиновниками. Где-то через 2 недели закончилась начитка лекций и начались семинарские. А надо сказать, весь первый год обучения сильно парят иностранным языком, по 6 пар в неделю. И вот первое занятие. Входит преподавательница довольно среднего возраста, чирикает по-англицки, смотрит на доску и еще что-то чирикает. Мы недоумеваем (иностранный то учили лет 10-20 назад, да и не на инъязах. А надо сказать, что вместо классических школьных досок в аудиториях модерновые белые, на которых пишут маркерами. Доска исписана процентов на 95, а специальной губочки нет. Преподша, понимая, что её английский никто не понимает, переходит на русский: "Ребята, а принесите кто-то немного водки..." (имея ввиду, что маркер стирается спиртосодержащими жидкостями). Двое парней (мужиков под 35 лет) сорвались и ушли. Преподша, довольная своей изобретательностью, втирает оставшимся основы работы с "белой современной доской". Проходит 5 минут, 10, 15 — парней нет. Наконец входят. Преподша: "Ну, чего вы так долго?". Парни: "Так пока в очереди за закуской стояли..." и ставят на стол пакован с 4-мя бутылками водки (на 20 человек группы) и закусью... Преподша стесняется, на что второй говорит: "Надеюсь, стаканчики у Вас на кафедре есть, а то мы спешили". Преподша окончательно офигевает. Вот такие у нас есть чиновники 8-))